С судьбой не играют в прятки

Алан проснулся очень рано, проснулся сам, чего с ним не бывало в будни уже очень давно, да еще и с ощущением абсолютного и примитивного счастья — примитивного потому, что природа его была исключительно в приятном физическом ощущении. Тепло, мягкое тепло… справа.

Боже. Иви.

Запах ванили и корицы, который так сладко щекочет ноздри и напоминает о праздниках, какие бывают только в детстве, — это запах ее волос и кожи.

Боже.

Желание сладко потянуться, перевернуться на другой бок и вновь нырнуть в ласковые волны сна испарилось без следа.

Алан начал осторожно выбираться из-под одеяла. Нужно много кофе. Нужно подумать…

Иви пробормотала что-то неразборчивое, но очень нежное, и у Алана защемило сердце.

Он был умен, обаятелен, хорош собой. Женщины охотно ложились с ним в постель. Он многих делал своими — на день, на неделю, на месяц. Потом этот калейдоскоп платьев и причесок ему надоел. Появилась Диана. Они долго встречались, долго жили вместе. Теперь Диана ушла — не просто забрала свою зубную щетку из ванной и кремы с ночного столика. Она стала бесконечно далекой и совершенно чужой женщиной. И что же дальше? Снова карусель?

Нет же! Ведь это не какая-то случайная женщина спит на его подушке…

Нет, это никак не может быть приключением «без последствий», это что-то большее. Иви, это нежное и чистое существо, уже заняла определенное место в его жизни, но что это за место? Подруги? Ха! Минувшая ночь все поставила на свои места. Или, наоборот, смешала карты, смела с доски шахматные фигуры, положила начало хаосу?

События прошедшей ночи медленно, шаг за шагом, прикосновение за прикосновением, поцелуй за поцелуем выкристаллизовывались в его сознании.

Что толку теперь сожалеть о сделанном? Тем более что сожалеть о том, что было так прекрасно, — кощунство. До сих пор Алан жил с уверенностью, что хороший секс — это техничный секс, но они представить себе не мог… То, что случилось с ним этой ночью, можно отнести, ни много ни мало, к разряду откровений. Это было… по-настоящему. Он познал физическую любовь, что бывает между мужчиной и женщиной, когда эмоции текут как расплавленное золото, когда каждое прикосновение дарит блаженство, сравнимое с тем, что испытывает истомившийся в пустыне путник, припадая к холодному роднику, когда невозможно понять, где граница между ее телом и твоим… Они не разговаривали. Алан не предполагал, что желания и чувства другого человека можно настолько ясно понять без слов и столь же ясно выразить ему свои… Ей. Иви. Может быть, это необыкновенное свойство, которое присуще только Иви? Может, он оказался в постели с нимфой, мифическим существом, для которого любовь — это магия?

Нимфы способны исцелить своей любовью любые недуги, любые раны сердца. Или убить. Мысль о том, что ему, возможно, сильно повезло, вызвала у Алана улыбку. Да, с таким воображением ему впору писать сказки.

И только один вопрос по-настоящему важен: а что дальше?

В душе шевельнулось отчетливое желание: только бы снова! Мысли о том, что ему, вероятно, никогда больше не пережить того, что он испытал этой ночью, было достаточно, чтобы сделать дальнейшее продолжение существования бессмысленным. Да и… Если она уйдет… не важно — сегодня, завтра, через неделю, — она все равно унесет с собой огромный кусок его сердца. И если бы речь шла только о мышце…

Хорошо бы еще знать, что думает обо всем этом она. Алан был уверен, что ей было с ним так же чудесно, как и ему с ней, она отдавалась ему настолько искренне, насколько это возможно. Безумие, чистой воды безумие, недаром эта тема всплывала вчера в разговоре, но, может быть, и здорово, что все сложилось именно так, и это не случайно, и теперь они будут вместе и будут счастливы?..

Алан, черт подери, возьми себя в руки, ты же не двадцатилетний мальчишка, ты взрослый, разумный человек! Не торопись — спугнешь…

Ладно, вряд ли ее отпугнет завтрак в постель! Как еще выразить ей свои чувства? Упасть на одно колено и объясниться в любви? Предложить навеки поселиться в его доме? Хватать за руку и тащить к алтарю? Нет, хватание за руку мы уже проходили…

При воспоминании об этом по телу прошла чувственная дрожь.

Лишь когда на подносе уже дымился в чашках кофе и более-менее аккуратно лежали на тарелке тосты с маслом, а рядом золотился в вазочке абрикосовый мармелад, Алан задал себе резонный вопрос: а во сколько Иви нужно вставать? Сейчас всего-навсего шесть двадцать, и если ей на работу к восьми, то самое время ее будить, ну а если к двенадцати, или во сколько у них там начинается вторая смена…

А ты разбуди и спроси, ехидно посоветовал внутренний голос. К тому же вдруг она уже отдохнула…

Алан много лет уже не ловил себя на том, что краснеет от собственных мыслей.

Он тихонько вошел в спальню.

Какая красивая!

Она спала на спине, раскинув руки. Он когда-то читал, что так спят счастливые люди. Нежная кожа будто подсвечена изнутри, губы разомкнуты, вздрагивают ресницы, пушистые волосы разметались по подушке. Иви пошевелилась, будто почувствовав его присутствие. Алан подошел к кровати и поставил поднос с завтраком на стол.