С субботы на воскресенье

— Да, да, да! Приходилось, дорогой мой, приходилось устранять неисправность. Не так давно, будучи в гостях у Лидочки, я помог механикам найти фазу. В бытность мою на кафедре электросварки подобные повреждения умели ликвидировать даже студенты-третьекурсники, — и с упоением окунулся в теоретические рассуждения.

Стуков показал на часы:

— Извините, Николай Петрович, у меня время ограничено.

— Уже уходите? Какая жалость… Позвольте вас проводить.

— Нет, нет, — Степан Степанович предупреждающе поднял ладони. — Не нарушайте запрет племянника.

— Да, мой дорогой, да… — Семенюк вздохнул и опустил голову на грудь. — Отвратительная штука — одиночество. Безмерно вам благодарен за содержательную беседу, — почти шепотом проговорил он.

Уходя, Стуков не сомневался в правильности медицинской экспертизы относительно здоровья Семенюка. Своим поведением Семенюк подтверждал заключение врачей. Без всякой утайки Николай Петрович признался, что неоднократно бывал в райцентре у Лидии Ивановны Чурсиной — хорошей знакомой своего племянника, Игоря Айрапетова. Игорь курит сигареты «Наша марка». Надо срочно выяснить отношения Чурсиной с Айрапетовым и узнать, кто из райцентра отправил Игорю телеграмму.

Видимо, услышав, как открылась соседняя дверь, из своей квартиры выглянула Вера Павловна.

— Побеседовали? — спросила она. — Можно закрывать Николая Петровича?

— Закрывайте, — сказал Стуков.

Вера Павловна щелкнула ключом и просяще обратилась к Степану Степановичу:

— Будьте любезны, зайдите ко мне на минуточку. По личному вопросу. Хочу с вами посоветоваться.

Квартира Веры Павловны отличалась от квартиры Семенюка как размером, так и обстановкой. Две заботливо прибранные комнатки и кухонька были обставлены скромной устаревшей мебелью, без всякой претензии на роскошь. Вера Павловна пригласила Стукова сесть и смущенно заговорила:

— Внук живет у меня, Генка. В шестом классе учится. И, знаете, стал от рук отбиваться. Вы, судя по возрасту, давно в милиции работаете. Подскажите, может, мне на учет его поставить в милицейской инспекции, какая несовершеннолетними занимается?

— Он, что же, внук ваш, хулиганит? — спросил Стуков.

— Слава богу, пока этого не замечала, чтобы хулиганил. Но вечерами не могу домой загнать. Один раз в кармане обнаружила табачные крошки, другой — мелкие деньги, а вчера, к слову сказать, самую настоящую бритву отобрала, — Вера Павловна сходила на кухню. — Вот полюбуйтесь, какими игрушками стал заниматься. Спрашиваю: «Где взял, варнак?» Отвечает: «Во дворе нашем, в акации нашел». Сами понимаете, похоже, врет. Не дай бог, с уголовниками связался…

Степан Степанович внимательно оглядел совершенно новую опасную бритву с коричневой ручкой. Тренированная память сразу подсказала ему случай с Людой Сурковой. Он посмотрел на Веру Павловну:

— В прошлое воскресенье вы не слышали шума в квартире Николая Петровича?

— В прошлое воскресенье Николай Петрович куда-то уезжал.

— Вероятно, Игорь Владимирович был дома…

Вера Павловна чуть помедлила:

— И Николай Петрович и Игорь Владимирович очень порядочные люди. Мы давно живем в соседях.

— Гости у них часто бывают?

— Не без этого. Игорь Владимирович молод, внешностью привлекательный. Иной раз приходит с друзьями, с подругами. Включает музыку, но не на всю громкость, как некоторые, а в меру, без шума… — Вера Павловна помолчала и вернулась к своему наболевшему вопросу: — Так что посоветуете делать с Генкой? Ума не приложу, как сорванца удержать в руках.

— Постараюсь вам помочь, — пообещал Степан Степанович. — А вот бритву, конечно, придется у Гены забрать. Сейчас я приглашу понятых и оформим все юридически.

— Зачем оформлять? Забирайте без всякого оформления.

Стуков вздохнул:

— Без оформления нельзя, Вера Павловна. Порядок у нас такой, все надо делать по закону.

13. Бег на месте

Судмедэксперта Бориса Медникова Антон Бирюков разыскал в ординаторской районной больницы. На вопрос: «Как состояние Чурсиной?» — тот буркнул:

— Все под богом ходим.

— Жить будет?

— А я в предстоящей денежно-вещевой лотерее выиграю? — Медников поискал в пепельнице окурок. — Состояние крайне тяжелое. В сознание еще не приходила и, кто знает, придет ли… Может, причину отравления сказать?

— Скажи, коль знаешь.

— Двенадцатинедельная беременность.

— Ты шутишь, Боря… — не поверил своим ушам Антон. — Чурсина совсем еще девочка!

— Бывает, и девицы рожают.

— Чем она отравилась?

— Пахикарпином. Таблетки такие есть, стимулирующие родовую деятельность. Три-четыре штучки уже представляют опасность для здоровья. Чурсина же проглотила их не меньше десятка, по всей вероятности, рассчитывая прервать беременность.

— Кто-то подсказал ей…

— Разумеется, не в журнале «Здоровье» прочитала, — Медников повертел в пальцах окурок и бросил его в пепельницу. — Случай, скажу тебе, криминальный. Почему? Хотя бы потому, что пахикарпин можно достать только по рецепту, как говорится, с круглой печатью. Во-вторых, порекомендовать такую дозу, какую приняла Чурсина, может только или дремучий в медицине человек, или осведомленный злонамеренный убийца.