С шилом в заднице!..

– А как ты вообще оказался на этом корабле? Ведь он требуется только существам вроде нас – сугубо, так сказать, материальным?

– Верно: мне для существования какие-либо носители, или предметы не нужны. А вот для путешествий… Куда удобней забраться в движущийся в нужном направлении камень, ну, или корабль, пусть лететь предстоит и тысячелетия – зато это позволяет сохранять внутренние ресурсы энергии. И даже не питаться по дороге.

– А чем же ты питаешься?

– Обычно некоторыми из диапазонов излучений нейтронных звёзд. Но в той галактике, откуда я родом, все такие звёзды истощили свои ресурсы, и я стал весьма ограничен в своих действиях и возможностях. А тут как раз мимо пролетал этот носитель. Случилось это около пятнадцати тысяч лет назад по вашим традиционным мерам времени. С тех пор и путешествую. К сожалению – медленно, и инерционно. И довольно скучно. Поскольку экипаж давно мёртв, а самостоятельно воздействовать на сугубо материальные предметы, такие, как регулятор ускорения, или стартёр двигателей, я не могу. У меня, как вы, наверное, догадались, нет исполнительных приспособлений. Проще говоря – рук.

– Ага, понятно. Извини за бестактность, Спрыл. Ну а теперь, если ты не против, можно мы и правда – обойдём твой корабль?

– Конечно. Я же уже разрешил вам.

Корабль, если честно, ничем выдающимся или оригинальным не поразил.

Пусть неизвестные дотошные и кропотливые строители и создали его как разветвлённую сеть выплавленных и выдолбленных в скале ходов и помещений, сугубой функциональности и обыденности этих самых помещений и механизмов и устройств, размещавшихся в них, это не меняло. Как ничем оригинальным не поразило и оснащение: запасы воды, запчастей, масла, топлива. Двигатели, генераторы, насосы, вспомогательные устройства, и всё прочее, что положено иметь любому длительное время автономно работающему в дальнем космосе кораблю. Несколько особенно больших внутренних пространств-полостей явно имели природное происхождение, и в тех местах, где не были «доработаны», сверкали в свете налобных прожекторов скафандров гроздьями каких-то разноцветно переливающихся кристаллов. Красиво, как отметил Джо. Наверняка эти места строители оставили нетронутыми специально – чтоб экипаж мог рассматривать драгоценности в свободное время… Или под настроение… Или – изучать, если уж совсем нечем было бы заняться в долгие дни инерционного полёта. А необходимость в каком-то разнообразии наверняка у этих астронавтов возникала. Уж больно тут всё…

Тоскливое и однообразное. Гнетущее. Словно замурован в толще скалы заживо!

Джо понял, что неизвестно как, и откуда появившееся, его посетило весьма редкое у него меланхолическое настроение. Но заставил себя идти дальше… И работать.

То есть – добросовестно всё осматривать.

Оборудование рубки практически не отличалось от такового у них на «Чёрной каракатице»: пульт, с кнопками, шкалами и индикаторами. Кресло капитана. Положив руку в перчатке на спинку сохранившегося стального каркаса этого кресла, Джо долго стоял, уставясь невидящим взором в черноту мёртвых, словно тоже пялящихся на него слепыми плоскостями равнодушных прямоугольников, экранов, и вздыхая. Картины, подсунутые услужливым воображением, проносились перед мысленным взором: как эти перегрызшиеся бедолаги бегают здесь, охотясь друг на друга, прячась, отстреливаясь. Ругаясь и рассыпая проклятья. Возможно, умоляя пощадить… Или злобно рыча.

Пол прервал его задумчивость просто:

– Н-ну? Ты идёшь? Или нужно напомнить, что у нас в скафандрах воды всего на пару суток?

– Иду. – Джо, сглотнув густой ком слюны, поторопился двинуться дальше.

Правда, после рубки они осмотрели лишь столовую на пятьдесят человек, через широкие окна в одной из стен которой было видно и кухню: блестящие нержавейкой столы-печи с отверстиями под казаны и кастрюли, вертикальные шкафы для выпечки. Куча подносов и мисок. Почему-то огромные кастрюли из традиционного алюминия запомнились Джо лучше всего.

А больше ничего оригинального, интересного или необычного им не встретилось за всё время трёхчасового путешествия по внутренним помещениям, по которым они, скорее, летали, чем ходили – гравитации на астероиде практически не имелось. А механизмы для создания искусственной силы тяжести не работали, как и остальная электроника-механика, по причине полной выработки реактором своего горючего.

Ну и везде – голая функциональность и рациональность. Значит, точно – военный.

– Спасибо за экскурсию, Спрыл. Было познавательно. – Полу, наверное, после долгой работы над собой, удалось улучшить свои способности к лицемерию, и даже усовершенствовать вымученную до этого улыбку, и его голос звучал почти приветливо, – Ну, счастливо тебе оставаться. А мы отправимся к себе. Нам пора отдыхать.

– Да, верно. Хотя жаль, что вы так быстро покидаете меня. Отвык от общения с людьми. И совсем забыл, что вы нуждаетесь в сне и пище. Неудобно, наверное. Как и неотъемлемая для органического организма предрасположенность к старению и смерти.