С/с. Том 2

Кейд был по-настоящему потрясен.

— Но нельзя же так! Хотя бы записку ему оставь!

— А зачем? Портье скажет, что я уехала. Больше ему ничего не надо знать.

— Ты не можешь так поступать! Это унизит его. Тебе надо с ним увидеться или написать письмо. Я могу помочь тебе составить письмо. Давай сделаем это прямо сейчас.

— Сейчас, — сказала она, поворачиваясь к Кейду, — мы снова займемся любовью.

Она обвила руки вокруг шеи, отыскала губами губы, горячее тело прижала к телу…

Когда они проснулись, было уже восемь. Пока поспешно одевались, расплачивались и загружали багаж в машину, было не до письма Барреде.

О письме Кейд вспомнил только на полпути к Мехико, но, увы, поздно. Он подумал о старике и почувствовал легкий укол совести. Взглянул на Хуану, покойно сидящую рядом. Она так улыбалась каким-то своим мыслям, так очевидно была счастлива, что не верилось, как такое прелестное создание может быть таким черствым, бессердечным и жестоким. Однако ее отношение к Барреде показывало, что может, и еще как.

— Я знаю один чудесный домик, который мы могли снять, — сказала Хуана, перехватив его взгляд. — Он очень милый, окна выходят на Чапультепекский парк. Правда, немного дороговато. Мы можем снять его на неделю, на месяц или на год. Это ведь лучше, чем торчать в отеле, правда? А я отлично готовлю. Я буду смотреть за домом и готовить для тебя. Тебе это понравится.

На Хуане было дорогое белое платье без рукавов, волосы забраны вверх, так что светились золотые клипсы в прелестных ушках, золотое ожерелье украшало шею. Кейд представил, как эта женщина занимается стряпней и уборкой дома, и засмеялся.

Хуана нахмурилась.

— Ты не веришь, что я умею готовить?

— Да нет, — ответил Кейд, видя, что она задета. — Я уверен, что можешь. Но сколько слуг тебе понадобится?

— Слуг? — она скривилась. — Мне не надо никаких слуг. Если там будут путаться слуги, то как мы сможем заниматься любовью тогда, когда захотим — днем, скажем? В доме любви слуги не нужны.

Кейд был тронут. Все его предыдущие дамы требовали, чтобы он нанимал для них прислугу.

— Думаю, это будет чудесно, — сказал он с воодушевлением. — Согласен. Давай снимем этот домик.

Хуана улыбнулась и погладила ему руку.

— Я все устрою. У тебя есть деньги? Мне понадобятся некоторые средства, чтобы ты мог жить со всеми удобствами.

Она открыла сумочку и заглянула в нее.

— У меня только шестьсот песо. Мануэль был человеком прижимистым.

— Да, кстати. Ты все-таки пошли ему телеграмму.

— Я тебя насчет денег спросила, — сказала она, отдергивая руку. — Тебе не надоело еще говорить о Мануэле?

Кейд вздохнул. Он извлек чековую книжку и вручил ей чек на пять тысяч песо.

— Я обналичу чек в Мехико. Это пока все, что я могу дать.

— Этого достаточно. Ты увидишь, что я очень бережлива.

Хуана снова принялась поглаживать его руку. Блестящие глаза мексиканки были очень выразительны.

— Я так люблю тебя! Мы будем счастливы вместе. Мне так хочется заняться с тобой любовью прямо сейчас.

— Мне тоже, — ответил Кейд и вложил свою ладонь в ее. — Но боюсь, нас не поймут.

— Да уж наверно, — хихикнула она.

Самолет приземлился в Мехико-Сити в одиннадцать с минутами. Их встречал Адольфо Крил — представитель Сэма Уонда в Центральной Америке. Это был толстеющий человек потрепанного вида с мягкими манерами. Он носил панамскую шляпу с мятыми полями и легкий коричневый костюм, который был ему маловат и на котором явственно различались пятна пищевого происхождения.

Крил и не пытался подавить восхищение, когда Кейд довольно небрежно представил его Хуане. Крил сорвал с головы шляпу и поклонился так низко, что Кейд решил, что он сейчас растянется у ее ног.

— Билеты куплены? — спросил Кейд, в то время как польщенная Хуана одаривала Крила головокружительной улыбкой.

— Конечно, — ответил Крил. — Вы будете совершенно довольны, сеньор. Все, как вы заказывали.

— Когда я встречаюсь с Диасом?

Вежливая улыбка исчезла с лица Крила. Он зачем-то заглянул в свою шляпу, нахмурился и печально покачал головой.

— К сожалению, сеньор, это невозможно. Тысяча извинений. Сеньор Диас никого не принимает перед боем… никого… даже президента. Он очень набожный человек. Он молится и молится перед тем, как выйти на арену. Нет, никак нельзя.

— Я должен увидеть его перед боем, — отрезал Кейд. — Я говорил мистеру Уонду, чтобы вы это организовали.

Крил переступил с ноги на ногу. Хлопнул шляпой по жирной ляжке.

— Сеньор Кейд, клянусь вам, я сделал все возможное. Никто не смог бы сделать большего. Но сеньор Диас чрезвычайно тверд. Ни до, ни после боя он не желает никого видеть.

— Диас — глупая раздувшаяся от гордости жаба! — воскликнула Хуана. Глаза ее сверкали. Она повернулась к Кейду. — Если ты хочешь его видеть, кариньо[2], я все устрою. Ты увидишь, что в Мехико много есть такого, что я могу для тебя сделать!.. А пока я пойду. Надо распорядиться насчет домика. Мы въедем в него завтра. А ночь проведем в «Эль Президенте». Жди меня там. К вечеру буду.

— Эй, погоди минутку. Ты действительно можешь организовать мне встречу с Диасом?