С русскими не играют

28-го числа сего месяца вы будете справлять радостный семейный праздник [192], ниспосланный вам милостью Всевышнего. Я не могу и не должен остаться далек от этого праздника, и прошу вас и княгиню, вашу супругу, принять мое искреннее и горячее поздравление в честь этого счастливого дня. При всех благах, которыми одарило вас провидение, семейное счастье было для вас превыше всего, за это вы вознесете благодарственные молитвы ко Всевышнему. Но мои и все наши благодарственные молитвы идут далее. Мы благодарим Бога за то, что он послал вас в столь решающий момент в поддержку мне и тем самым открыл моему правлению такие перспективы, которые далеко превзошли все, что может предугадать и постичь человеческий ум. Вы вознесете благодарность Господу и за то, что он одарил вас возможностью совершить столь великие дела. Во время и после ваших трудов в домашнем кругу вы всегда находили отдых и покой, и это поддержало вас при воплощении в жизнь вашего тяжкого долга. Моя настоятельная просьба – беречь и укреплять себя для этого призвания. Я был счастлив прочитать в письме, переданном мне графом Лендорфом, и услышать от него лично, что отныне вы будете думать больше о себе, нежели о бумагах. В память о вашей серебряной свадьбе вам вручат вазу, изображающую признательную Borussia, и пусть материал ее хрупок, но каждый осколок ее в будущем расскажет потомкам, чем Пруссия обязана вам за то, что вы подняли ее на высоту, на которой она ныне стоит. Ваш искренно преданный и благодарный вам король

Вильгельм».

«Кобленц, 6 ноября 1878 г.

За три месяца благодаря вашей мудрости, дальновидности и отваге вам удалось отчасти возвратить Европе мир, отчасти сохранить его, а в Германии законным путем одолеть врага, который угрожал крушением всего государственного порядка. Если эти всемирно-исторические события были осмыслены и оценены всеми благомыслящими людьми, которые воздали вам за них должное, и если и я имел возможность засвидетельствовать вам мою благодарность за первое из помянутых событий – за Берлинский конгресс, то теперь я считаю долгом публично выразить вам мою благодарность также и за упорство, с которым вы защищали наши правовые устои. Закон, который я имею в виду и возникновение которого вызвано было прискорбным для моего сердца и ума событием [193], призван сберечь и обеспечить германским государствам, в том числе и Пруссии, их современный правовой уклад. В знак моей благодарности за выдающиеся достижения, коих вы добились ради моей Пруссии, я препровождаю вам при сем украшение, составленное из знаков ее могущества: короны, скипетра и меча. Этот орден я приказал добавить к кресту ордена Красного орла, который вы постоянно носите. Меч свидетельствует о смелости и мудрости, с какими вы поддерживаете и оберегаете мой скипетр и корону. Да ниспошлет вам провидение силы еще много лет отдавать ваш патриотизм на благо моего правительства и на благо отечества. Ваш искренне преданный и благодарный вам

Вильгельм».

«Берлин, 1 апреля 1879 г.

Увы, у меня нет возможности высказать вам мои пожелания к сегодняшнему дню устно, ибо, хотя я и обязан выехать сегодня в первый раз, но еще не могу подниматься по лестницам. Прежде всего желаю вам здоровья, так как от него зависит всякая работа, вы же проявляете ее ныне более, чем раньше. Это доказывает, что работа в свою очередь сохраняет здоровье. Да продолжается же она и далее ко благу отечества как в узком, так и в более широком смысле! Пользуясь этим днем, назначаю вашего зятя графа Ранцау советником миссии, так как считаю, что это должно доставить вам удовольствие. Посылаю вам на память об этом дне также копию портрета моего великого предка, великого курфюрста, изображенного стоящим на большом мосту. От души желаю, чтобы вы вместе с нами еще много лет праздновали этот день. Ваш признательный

Вильгельм».

На Рождество 1883 г. император подарил мне изображение памятника в Нидервальде; к нему был прикреплен листок бумаги со следующей надписью:

«К рождеству 1883 г. Завершающий камень возведенного вами политического здания; празднество, имеющее особенно близкое к вам отношение, на котором вы, увы, не могли присутствовать.

В.».

«Берлин, 1 апреля 1885 г.