С прискорбием извещаем

Она открыла сумочку и принялась в ней рыться, словно терьер. На пол выпорхнул маленький бумажный листок, и я было поднялся, чтобы вернуть его ей. Но она лишь скользнула по нему взглядом и произнесла:

— Не беспокойтесь, в мусорное ведро.

И я, распорядившись им, как было указано, вернулся на своё место.

Наконец Бесс протянула Вулфу конверт.

— Взгляните, что вы об этом думаете? — сказала она.

Вулф осмотрел конверт с обеих сторон, вынул из него листок бумаги, прочитал и передал мне.

— Это конфиденциально, — встрепенулась Бесс Хадлстон.

— Мистер Гудвин этому критерию удовлетворяет, — сухо произнёс Вулф.

Я обследовал предложенные экспонаты. Конверт с маркой и почтовым штемпелем был разрезан по краю, а адрес напечатан на пишущей машинке:

МИССИС ДЖЕРВИС ХОРРОКС

902, Восточная 74-я улица

Нью-Йорк-Сити

На листке бумаги имелась надпись, также машинописная:

«Что побудило доктора Брейди неправильно выписать лекарство для Вашей дочери? Невежество? А может, что-то ещё? Спросите Бесс Хадлстон. Если захочет, она расскажет Вам, как рассказала мне.»

Подпись отсутствовала. Я вернул листок и конверт Вулфу.

Бесс Хадлстон вновь обтёрла лоб и шею носовым платком.

— Это письмо не единственное, — произнесла она, глядя на Вулфа глазами, которые, как мне казалось, смотрели на меня. — Было и другое, но, к сожалению, у меня его нет. Это, как вы видите, было отправлено во вторник, двенадцатого августа, то есть шесть дней назад. А то, другое, днём раньше. Оно было тоже отпечатано на машинке. Я его видела. Его послали одному очень богатому и известному человеку, и в нём содержалось дословно следующее: «Где и с кем ваша жена бывает по вечерам? Ответ окажется для вас крайне неожиданным. За более подробной информацией рекомендую обратиться к Бесс Хадлстон». Тот человек показал мне письмо. Его жена — одна из моих самых близких подруг.

— Позвольте. — Вулф направил на неё указательный палец. — Вы пришли, чтобы со мной совещаться или чтобы нанять меня?

— Я нанимаю вас, — ответила она. — Нанимаю, чтобы вы выяснили, кто распространяет подобные вещи.

— Дело довольно мутное, никаких гарантий. Пожалуй, приняться за него меня может заставить только алчность.

— Ну, конечно! — нетерпеливо воскликнула Бесс Хадлстон. — Я и сама умею заламывать цены. И сейчас я готова к тому, что буду выжата. В противном случае что со мной станет, если всё это не прекратится, и как можно скорее?

— Замечательно. Арчи, блокнот!

Я достал блокнот и принялся за дело. Пока она выкладывала мне факты, Вулф позвонил, чтобы принесли пива, и теперь сидел, откинувшись в кресле и закрыв глаза. Впрочем, когда она рассказывала мне о бумаге и пишущей машинке, один глаз он всё-таки приоткрыл. Дело в том, что бумага и конверты анонимных писем, сообщила она, были точно такими же, какие использовались для деловой переписки девушкой по имени Джанет Николс, которая работала у неё ассистенткой по организации праздников, причём и письма и конверты были отпечатаны на машинке, которая принадлежала ей самой, Бесс Хадлстон и находилась в ведении другой девушки, Мариэллы Тиммс, работавшей у неё секретаршей. Конечно, при сравнении Бесс Хадлстон микроскопом не пользовалась, но для неискушенного взгляда шрифт машинки и писем казался совершенно одинаковым. Обе девушки жили в её доме на Ривердейл, и большая коробка с бумагой, конвертами и прочими канцелярскими принадлежностями хранилась в комнате Джанет Николс.

Следовательно, если это не одна из девушек… А может быть, это действительно одна из девушек? «Факты, Арчи!» — проворчал Вулф. Слуги? Нет, их не стоит принимать во внимание, сказала Бесс. Ни один слуга у неё долго не задерживался, а значит, ни один не мог успеть проникнуться к ней достаточной ненавистью. Услышав эту фразу, я понимающе кивнул, так как читал в газетах и журнальных статьях об аллигаторах, медведях и других беспокойных обитателях её дома. Жил ли в доме кто-нибудь ещё? Да, племянник, Лоренс Хадлстон, также оплачиваемый в качестве ассистента, но, согласно мнению тётушки Бесс, никоим образом не попадавший под подозрение. Больше никого? Нет, больше никого. Лица, достаточно близкие к дому, чтобы иметь доступ к пишущей машинке и канцелярским принадлежностям Джанет Николс?

Конечно! Такую возможность имели многие.