С первой леди так не поступают

На вопросы он отвечал «так точно» и «никак нет», а концы фраз откусывал, как кусочки прессованного жевательного табака. Когда секретарь привел его к присяге, Блоуэлл встал навытяжку и закончил свой ответ словами: «И да поможет мне Бог». Позже Влонко сообщил Бойсу, что, когда Блоуэлл начал давать показания, все девять присяжных-мужчин выпрямились на своих местах.

Бойс внимательно изучил все публичные заявления Блоуэлла, сделанные после смерти президента. Ни в одном из высказываний Блоуэлл не обвинял Бет в убийстве впрямую, но для человека, так преданно служившего президентской чете, его холодность по отношению к Бет казалась попросту леденящей.

Блоуэлл начал работать у Кена Макманна сразу, как только Кен объявил, что баллотируется в президенты. Живя в Алабаме, он сочинял речи для тамошних политиков и беспробудно пил. Когда он добивался избрания своего соратника, ветерана войны во Вьетнаме, на пост президента, жизнь снова обрела для него смысл. Он бросил пить и стал новообращенным христианином. Если бывший «зеленый берет», награжденный двумя «Бронзовыми звездами», вновь вступает на праведный путь, становиться ему поперек дороги неблагоразумно. Приказ о его награждении был засекречен. Бойсовы агенты в Пентагоне выяснили, что медали были вручены за убийство восьмерых высокопоставленных вьетконговцев.

После ухода из Белого дома Блоуэлл разбогател. У него появилась клиентура во всем мире. Однако смерть президента Макманна подействовала на него угнетающе. Бойсовы сыщики выяснили, что он стал пять раз в неделю посещать собрания «Анонимных алкоголиков», тогда как, работая в Белом доме, ходил туда раз в неделю. Бойс надеялся, что ему не придется упоминать об этом в суде: у присяжных четыре, семь и четырнадцать были родственники, посещавшие собрания «АА». Кроме того, он надеялся, что ему не придется, как говорится, «бросать тень» на боевые заслуги Деймона. У присяжных один, три, шесть и пятнадцать были друзья и родственники, погибшие или получившие ранения на Второй мировой войне, в Корее и во Вьетнаме. Ему очень не хотелось сморкаться в орденские ленты военнослужащего.

ЗГП Клинтик не торопясь расспросила Деймона о некоторых фактах его биографии.

— Вы прослужили во Вьетнаме два срока?

— Так точно, мэм.

— Это необычно?

Бойс отлично знал, что она просто пытается вынудить его возражать.

— Возможно, нетипично.

— Почему вы прослужили во Вьетнаме два срока?

— Я хотел, чтобы мы победили.

Присяжные один, шесть и пятнадцать кивали.

Бойс подумал: Этому типу палец в рот не клади, и против нас он настроен решительно.

— Чем вы занимались во Вьетнаме, мистер Блоуэлл?

Бет прошептала:

— Почему ты не возражаешь?

— Тс-с.

— Моя работа заключалась в том, чтобы уничтожать противника.

— Вы руководили избирательной кампанией мистера Макманна, а когда он стал президентом, получили должность его политического консультанта в Белом доме. Что входило в ваши обязанности на этой работе?

— Уничтожение противника.

Весь зал разразился смехом. Даже судья Голландец — и тот ухмыльнулся. Бойс подумал: Хитер, очень хитер.

— Вы вели откровенные разговоры с президентом?

— Вряд ли есть какой-то смысл вести разговоры, если они не откровенные.

— Разумеется. В конце концов, вы были его доверенным лицом. — Мисс Клинтик улыбнулась. — Он вам доверял.

— А я доверял ему.

— Президент Макманн когда-нибудь разговаривал с вами о своей жене?

— Возражаю.

Совещание у барьера.

ЗГП Клинтик продолжала:

— Президент Макманн когда-нибудь признавался вам, что недоволен своим браком?

— Признавался. Он сообщил мне, что хочет развестись с миссис Макманн.

Шум в зале.

— Он сказал, когда хочет с ней развестись?

— Сразу после переизбрания.

Судье Голландцу пришлось восстанавливать тишину при помощи молотка.

— Сказал ли он, что известил о своем намерении миссис Макманн?

— Он сообщил мне, что обсуждал с ней этот вопрос.

— И как она реагировала?

— Она была недовольна. Он сказал, что она обозвала его нехорошим словом.

— Каким словом?

— Это довольно соленое словечко.

Судья Голландец скрепя сердце дал Блоуэллу разрешение продолжать.

— Она обозвала его «разъебаем».

Изумленные возгласы, стук молотка. Цензоры телесети принялись поспешно — но слишком поздно — нажимать на кнопки «забивалок». По всей Америке матери предупредили детей, что дома подобные слова повторять нельзя. В Европе из миллиона окон послышался смех. В Азии возникло замешательство при попытке точного перевода. Судья Голландец наконец-то снял свои бесполезные очки.

— Значит, есть основания полагать, что, узнав о намерении президента, миссис Макманн была раздосадована.

— Думаю, да.

— А президент не сказал, добавила ли что-нибудь при этом миссис Макманн относительно своих намерений?