С орбиты невмешательства

Когда Наву было пять лет, отец, рядовой княжеской армии, пропал безвести на очередной войне. Крошечная пенсия по утрате кормильца и скромный заработок матери на обувной фабрике составляли бюджет их бедной семьи. Но мама, дорогая мама, сделала всё, чтобы Нав, ее сын, надежа и свет, выбился в люди. Она брала работу на дом, мыла полы в сомнительных заведениях на окраине города, нанимала репетиторов, оплачивала учебники и подготовительные курсы. И всё, всё только для того, чтобы Нав сумел пройти по конкурсу и поступить в университет.

И вот, когда Нав уже учился на пятом курсе, произошла новая трагедия – авария на обувной фабрике. Ни с того, ни с чего взорвался бак с горючим газом. Стальные осколки превратили маму в инвалида: левая нога была оторвана полностью, а правая рука превратилась в обугленный обрубок.

Нужна дорогостоящая операция, но денег взять совершенно негде. Цинизм княжества поражает: выплачивать инвалиду крошечную пенсию гораздо выгоднее, чем сразу сделать дорогостоящую операцию бесплатно. Нав обошёл все банки, но нигде так и не получил кредит на лечение. Не помогли ни студенческий билет, ни отзывы преподавателей, ни идеальная зачётная книжка.

Нав тяжело вздохнул. Научная карьера коту под хвост, зато через два года мама будет абсолютно здорова.

- Чёрт с вами, - обречённо выдохнул Нав. – Я согласен. Только у меня будет условие: большую часть моего заработка я попрошу переводить на счёт моей мамы. Это можно?

- Без проблем, - службист самодовольно улыбнулся.

- Когда отправление?

- Через два часа.

- Но я…, - Нав нервно заёрзал на стуле, но только махнул рукой. – Хотя бы маме позвонить разрешите?

- Это можно. Видеотелефон, - службист показал пальцем на дверь, - в коридоре сразу направо. Но имейте ввиду: вы уже согласились на подписку о неразглашении. Формальности чуть позже, а сейчас – не дури.

На душе муторно и погано. С тяжёлым сердцем Нав набрал хорошо знакомые цифры домашнего видеотелефона. Маленький экран над клавиатурой засветился отвратительно быстро.

- Здравствуй, мама, - стараясь улыбаться, произнёс Нав.

- Здравствуй, сынок.

Мама, неловко опираясь обрубком руки на мягкую спинку, с трудом поднялась из глубокого кресла. Дешёвая кибернога отвратительная замена. Мама, неестественно хромая, подошла к видеотелефону.

- Мама, - Нав виновато потупил глаза, - я нашёл высокооплачиваемую работу.

Глава 2. «Станция Шеучь - 1.

- Вставай, пассажир, - задорно хохотнул Отак Дап, корабельный врач «Циклона», малого космического разведчика.

Нав с трудом перевёл тело в вертикальное положение. В голове шумит, плечи ломит, а в желудке разразилась термоядерная война с применением боеголовок особой мощности. Окружающий мир перед глазами рябит и кружится.

- Давай, вот так, осторожненько, - Отак Дап помог выбраться из анабиозной капсулы.

Ноги коснулись холодного пола анабиозного отсека. Нав неловко качнулся и едва не рухнул на колени. Отак Дап, приятный мужчина лет сорока в белоснежном халате, вовремя схватил за плечи и помог дойти до большого кресла у выхода.

- Первый раз в анабиозе? – участливо спросил корабельный врач.

- Да, - Нав с трудом выдавил из себя ответ.

- Ничего, сейчас пройдёт, - Отак Дап суетится за спинкой кресла. – Всех так в первый раз ломает. Вот, помню, когда я первый раз от анабиоза очухался, так вообще из капсулы руками доставали.

Корабельный врач продолжает непринуждённо болтать. За пару минут Нав успел узнать, что Отак Дап женат, что «вздорная баба» нарожала ему одних мальчиков и что его болонку по кличке Жужу давно пора посадить на строгую диету.

- Сейчас, сейчас, потерпи чуток, - корабельный врач самозабвенно гремит стеклянными банками и шуршит железными ящики. – Меня предупредили, что ты новичок. Вот, специально для тебя особый коктейль приготовил.

Нав двумя дрожащими пальцами принял из рук врача прозрачный стаканчик с мутной жидкостью.

- Обезболивающее со стимуляторами. Через минуту ты у меня задорным козликом запрыгаешь. Пободаться захочется, - Отак Дап задорно хохотнул.

Нав, едва не выронив стаканчик, двумя глотками выпил специальный коктейль с терпким привкусом лимона и сахара.

- Ну вот! – корабельный врач широко улыбнулся. – Засекая время.

Не прошло и минуты, как шум в голове утих, а термоядерная война в желудке благополучно завершилась мирным договором. Нав с облегчение перевёл дух. Пусть на языке по-прежнему чувствуется противный привкус лимона и сахара, зато окружающий мир больше не рябит и не крутится.

- Где мы? – Нав принял из рук врача большой стакан с прохладной водой.

- Не знаю, - Отак Дап виновато улыбнулся. – Тебе должно быть виднее. Нам, только, сказали, что рейс секретный. Место назначения знают только капитан и навигатор. Даже Яхента, пилота нашего, из рубки выгнали. Капитан лично «Циклон» сажал.

- Так, это… - Нав поставил пустой стакан на маленький столик возле кресла.