С неба не только звезды

В Москве было непросто, но помимо денег есть другие способы. Тайка применила все доступные и недоступные меры внедрения в еврейское угнетенное сообщество и «оказалось», что у нее есть таки бабушка чисто еврейского звучания. Из Черновиц. Что было подтверждено печатью синагоги и крючком. В смысле – подписью. Ну вот, с этой, еврейской стороны, все.

С русской – посложнее.

Мы уже потом, после перестройки и полного развала СССР все узнали.

Сначала трясли Обком. Леонид Ильич три раза звонил Первому.

– Что это у тебя, Боря, на области происходит. Почему кое-кто распоясался по нельзя. Неужели не можешь навести порядок. Я ж тебя знаю, ты крепкий управленец. Наведи, доложи и дай рекомендации по достойному ответу поборникам. Через два дня жду полного ответа.

Что прикажете после такого разговора делать. Правильно, трясти руководство завода. И – по нисходящей.

Ладно, все закончилось. Нужно доложить. Вот и доложили.

Оказалось, как всегда, крайний – член-корреспондент АНСССР Фрумкин Исаак Моисеевич. Он «вступил в сговор с замаскированной сионисткой Таисией Шмелевич, передал ей рукопись секретной книги – к звездам – и договорился о проценте с продажи книги.

Сам же он выехать за рубеж по условиям секретности не может. Кстати, этот момент оказался единственной правдой в куче лжи, что навалилась на моего соседа Фрумкина.

Хотя, правды ради, он особенно не переживал. Посмеивался, будто имел в кармане новую ракету.

А на самом деле ничего не имел, кроме своих девочек и соседей по дому во главе с моей женой Марусей, которая, к моему удивлению, оказалась ярой защитницей…

В общем, члена-корреспондента АН СССР Фрумкина Исаака Моисеевича уволили отовсюду. Правда, звания членкора лишить не могли, а там ему полагается довольно неплохая зарплата.

Но у нас в СССР, кроме секса нет и безработных. Уже враг передал, что борец за свободу выезда членкор Фрумкин питается только квашеной капустой и котлетами соседей. Так как он лишен работы и его дети не ходят в школу. Нет даже галош, что в советской стране, при ее дождях и морозах просто недопустимо.

Подливала масла и Таисия, сообщая разные дурацкие скабрезности завода, цехов, партгрупоргов, кто частенько хлопал «замаскированного сиониста» по попе.

Народ уже от «Голоса» по ночам не отрывался. А когда узнавал знакомые фамилии, впадал в полный экстаз. Планка продаж спиртного зашкаливала.

Дамы стали обижаться, что их не произносят по «Голосу» и спрашивали, куда посылать заявку с интересными данными о постоянно текущем унитазе.

У нас безработных нет и не будет, поэтому по личному указанию, даже приказу, первого секретаря обкома трудоустроили Фрумкина дворником в дом, где он благополучно с девочками проживает.

Он не переживал совершенно. Я бы – запил тут же. А то! Был начальником цеха, а теперь стал дворником. А Фрумкину – как с гуся вода. В шесть тридцать теперь слышно и летом, и зимой и в другие сезоны – шарк-шарк, хр-хр, тук-тук.

Это доктор всех наук и членкор, а ныне дворник в отдельно взятом доме чистит дорожки, убирает ночные безобразия жильцов под окнами (да, выбрасываем мы из окон, выбрасываем).

А Исаак валяет дурака. Просит теперь называть его Зиятулла Фрума, еврейско-татарский дворник.

И что думаете, во дворе стало чище. Как-то совестно, неудобно, что ли. Все-таки не молодой. Раньше как-то не замечали, какой дворник. Дворник – он и есть дворник. А теперь наш двор стал местом посещений. Как же, у вас у дворника 5 классов. А у нашего – два университета. Да три ордена Ленина. Их, правда, отобрали. Но мы были уверены – как отобрали, так и вернут. Чай не при Сталине живем. Да знамо дело. При «отце родном» наш татаро-еврей уже давно бы загибался на Колыме. Или в Тайшете. Или… оказалось, географию ГУЛАГа мы знали хорошо. Токо спроси. А не можешь ответить, сразу к Коляну. Он Колыму прошел. А то – к Спиридону Иванычу – он Джезказган копал.

Вот такой наш двор. Где все в основном мантулят6 на заводе №557, а жены ихние, то есть наши, выхаживают потомство. Которое пойдет по нашей трудовой гордой дорожке: 7 классов, ПТУ, Советская армия, завод №557. Это называется – круговорот веществ в природе – так мне Исаак рассказывал.

Вот в каком положении – ситуации я Исаака – соседа пригласил отметить «красный день календаря». Моросил мелкий дождь, а у нас было. Осталось после вчерашнего разгула. Хотя разгул то был так себе. Видно, подустал народ. Поели, конешно, хорошо, а с выпивкой – даже сказать неудобно – водки осталось грамм триста.

Мы с Исааком сели, я принёс из холодильника кастрюлю с остатками винегрета, достал миску оловянную с холодцом. Выложил солёных огурчиков. Эх, жизнь-то как прекрасна, а!

Все есть, а жена на целый день забурилась. И сосед – лучше не придумаешь. И шуткануть может, и ума – нет, не палата. Ума – две академии.