С моих слов записано верно

… Ксандр ткнул локтем сидящего рядом приятеля.

– Пик! – шепотом восхитился тот, проследив за взглядом друга.

Волфганг брел по пыльной улице, осматриваясь по сторонам. С такого расстояния рассмотреть выражение его лица не получалось, но он вряд ли там написан восторг. Ведь Дворяне обычно живут на архипелаге, где города столь же прекрасны, как и их жители. По крайней мере, так утверждали на мироведенье.

Волфганг как раз шел мимо единственного на весь город кнайпа, когда оттуда вывалилась поддерживающая старшего брата Алисия. Несмотря на укоризненный взгляд сиявшего в зените солнца, юноша уже был основательно пьян. Его мотало во все стороны, будто во время гравишторма. Очень сильного гравишторма… Такого, что сотрясает даже острова. Впрочем, Алисии порой приходилось тащить брата домой из пивной и в более ранние часы.

Из-за походки юноши в стиле маятника они чуть не врезались в гирра. Алисия едва успела рывком остановить брата. Но от такого внезапного торможения того вырвало. Прямо под ноги Дворянину.

Ксандр еще успел увидеть, как Алисия начала что-то испуганно тараторить… А потом Волфганг поднял руку, и сестра с братом распались. Кисти, предплечья, туловища, головы… и все остальное… рухнуло в пыль. По отдельности.

Ксандр вздрогнул и тут же отвернулся, чтобы не видеть… Барону крупно не повезло. Если моментальная месть за оскорбление не удовлетворила… Титул, дарованный твоему предку за службу, не защитит от гнева Дворянина.

***

Воздушный кит летел над островом. Пар вырывался из ветроклапанов на боках огромного создания, плавно разворачивая неуклюжее тело. А под ним раскинулся Брондхол. Извилистые улочки, высокие башни и широкие проспекты сплетались в изумительном гобелене столицы, полном множества деталей. Незаметных. Неразличимых. Но Тауренсие мосты выделялись. Белоснежные линии паутиной расходились от парящего города. Шедевр зодчества простирался над небесной бездной и, подобно артериям, соединял все осколки Хофского архипелага.

С основания острова сорвался косяк искринок. Мелкие рыбешки, покрытые серебристой чешуей и со смазанным ореолом стремительных крыльев, – они толпами влетали в развешанные тут и там сети. Чуть дальше от берега дрейфовали небольшие лодки и шхуны. Утро набирало обороты.

К городу приближался «Флюгдерфант». Раздувались под напором ветра паруса. Рассекал редкие облака форштевень. Под деревянным днищем проносилась голубая пустота небес. Герб Хофского альянса – крылатый молот, раскалывающий гору – реял над судном.

На носу каравеллы стоял мужчина. Развевались русые волосы. Трепетал подол сутаны. Облокотившись о фальшборт и прищурив морозные глаза из-за встречного ветра, Бенедикт с интересом следил за приближением Филактового Колосса.

Огромная статуя изображала Леонарда фон Вальда. Великого канцлера. Создатели памятника облачили выточенного из зеленого камня монарха в ниспадающую каскадами мантию. В руках правитель сжимал Книгу Заветов. Грандиозный монумент висел в воздухе, прикованный массивными цепями к гранитным колоннам – чтобы не унесло ветром.

Последний раз Бенедикт бывал в столице еще ребенком. Прилетал сюда с отцом на какие-то заседания Рода. Вроде бы. Точно он не мог сказать – столько лет прошло. В воспоминаниях остались лишь пустая раковина холла, массивные двери, отгородившие его от родителя, и запах пыли. Ну и розги, конечно.

Тем временем они долетели до порта, и судно зависло над пирсами. Филактовые ядра обдало водой, остужая. Вздрогнув, корабль начал плавно спускаться. Ударили вниз струи пара, смягчая приземление, и плоское днище с негромким стуком ударилось о бетон пристани.

Легкий бриз поприветствовал прибывших, ласково потрепав их волосы и взметнув салют из листьев. Город же поздоровался запахами рыбы и помоев.

Бенедикт потянулся ко внутреннему карману. Тихо звякнула цепочка, клацнула крышка – он бросил быстрый взгляд на циферблат. Прилетели как раз вовремя.

Карманные часы. Новая игрушка из Техдома. Очень полезная, но безумно дорогая. Впрочем, это относилось ко всем творениям моэнов. Новинка стоила куда больше, чем мог себе позволить рядовой священник.

Спустившись по трапу, церковник прошел к уже ожидавшему его кэбу.

– Твердыня инквизиции, – на всякий случай Бенедикт уточнил наверняка уже известный извозчику адрес.

Кучер кивнул. Щелчок поводьев пустил лошадей трусцой. Застучали по булыжникам мостовой копыта. Со скрипом запрыгали по брусчатке деревянные колеса. Экипаж покатился мимо спешащих по своим делам, богато одетых горожан. Мимо стремящихся ввысь зданий с изысканными барельефами и изящными балконами. Мимо величественных скульптур и сверкающих в солнечном свете фонтанов. Мимо узких улочек, забитых объедками и отребьем.