С меткой дьявола

Дело в том, что я маленького роста всего метр шестьдесят и продавец не может дотянуться до моего лба. Приходится встать на носочки и податься вперед, через кассу. Моё сердце ускоряет темп. Вдруг не сработает? Вдруг она поймёт, что мы не чипированные, а отщепенцы.

В нашем обществе, мы не подходим к понятию "людей". С теми, кто пошел против системы, не церемонятся, их просто устраняют, как собак ветклинике.

Главное: общество, к которому мы не хотим относиться, всячески это одобряет. И я не могу их винить в бездействии. Мыслей то нет, только инструкции, что беспрекословно выполняются.

Секунда, аппарат пищит, и загорается зелёный свет.

– Спасибо за покупку. – говорит продавец. – Приходите к нам ещё.

Катим тележку, минуем парк, возвращаемся к отдалённой парковке, где оставили свой автомобиль. Быстро загружаемся продукты в багажник.

– Я так испугалась. – делюсь впечатлениями с Пашей.

– В следующий раз, со мной поедет Виталик.

– Нет, я так скучаю по цивилизации, по родным местам. – возражают ему.

– Здравствуйте, паспортный контроль. – оборачиваюсь, сзади нас стоят полицейские. – Предъявите ваши чипы.

Надеюсь, Виталик всё правильно взломал, и наши данные верны. Нет, если не прокатит, то это конец. Нам даже не убежать. Нацепив Терминатор фейс, подхожу к представителю закона. Он подносит сканер и смотрит на экран планшета. Перед ним возникает проекция, где написано, что я Параскева Петровна. Работаю юристом.

Параскева?! Я убью этого компьютерного гения! Виталика! Что за дурацкое имя он мне придумал?

– Хорошо. Теперь вы. – обращается он к Павлу. Полицейский среднего роста и двухметровому Паше, приходится склониться, почти пополам. На проекции появляется имя: Михаил Стоцкий, строитель 3Д домов.

– Спасибо. – говорит полицейский, сворачивая планшетов, в квадрат по размеру со спичечный коробок.

– Удачного дня. – удаляется.

Громко хлопнула дверью, сажусь в салон автомобиля.

– Всё уже, что ты нервничаешь? – Паша садиться за руль.

– Нет, ты представляешь, этот нехороший компьютерный бот, Виталик назвал меня Параскевой.

– А что хорошее, правильное имя. – кому я говорю? Человеку, который долгое время был батюшкой в местной церкви.

Павел, нажимает кнопки на панели автомобиля, задаёт курс автопилоту. Машина мягко трогается с места. Достаёт мини 3D принтер, заправляют картридж.

– Что ты печатаешь?

– Сэндвич.

– О! Напечатай мне бургер.

– Он же вредный. – осуждающе смотрит на меня.

– Жить вообще вредно. – от одной мысли о бургере, во рту образовалась слюна, в животе заурчало. – И колу!

Заворачиваю рукава рубашки, расстегиваю пуговки. Меня душит эта одежда. Я чувствую себя подчинившейся, прогнувшейся под систему.

Наконец мой бургер и кола были напечатаны. С наслаждением вонзаю зубы, во вкусно пахнущую булочку с кунжутом.

– Ммм! – мычу от удовольствия закатывая глаза.

– Ты запачкалась кетчупом. – говорит Паша смотрю небольшое красное пятно, на животе.

– Ну вот!

– Грязнушка. – смеется он.

– Да пофиг. Через пятнадцать минут рубашка очистится. Самоочищающаяся ткань, лучшее изобретение человечества.

– Ксюша, я просил тебя не ругаться.

– Это не ругань, это выражение эмоций. – смотрю в окно. Мимо проходят пешеходы, все в одной и той же одежде, как одно чёрно-белое пятно. Останавливаемся на пешеходном переходе. Мимо проходит детям пяти-шести лет, видимо из садика. Взявшись за руки, они идут дружно, ровным строем. Глаза у них потухшие, как будто из них выкачали жизнь.

– Что это с ними?

– Ты не знаешь? Теперь и детей чипируют, с трехлетнего возраста.

– Они такие же зомби, как и все остальные. А как же детство?

– У них его не будет. – Павел крепко сжал руль. Ничего не будет, ни игр, ни дурачество, ни весёлых, смеющихся детей. Смех стал не нужным, бессмысленным.

– Давай заедем в тот двор. – показываю направление пальцем.

– Зачем?

– Это мой двор. – он сомневается.

– Пожалуйста. – останавливаемся. Я не узнаю это место.

Там, где раньше была игровая площадка – парковка. Аллея из кустов сирени осталась, но висит табличка что её скоро спилят.

Выхожу из машины. Оглядываюсь по сторонам, никого нет. Наклоняюсь вдыхаю дурманящий запах сирени. Задрав голову, смотрю на третий этаж девятиэтажного дома. Там горит свет.

Может сейчас, папа сидит во главе стола, хмурится перелистывай сегодняшнюю газету. Брат Серёжа, макает блинчики в вишневый джем и кормит свою девушку, Дашу, поглаживая ее другой рукой по ноге. От чего девушка была бы похожа на этот самый вишневый джем.

Мама, как всегда, перечитывает Достоевского, или Пелевина, на планшете.

Нет! Ничего этого нет! Ни газет, ни флирта между влюбленными, ни книг!

Я чужая в этом мире, и это так страшно, помнить, каким он был раньше, как много в нём не ценила, не придавая значения таким мелочам, как семейные посиделки. Имея, не ценила, потерявши не могу плакать. В сердце пустота и тупая боль. Это так страшно, когда против тебя весь мир и не будет законного суда, потому что ты вне закона. Просто грязь в этом идеальной системе, которая непременно тебя сотрет. Отформатируют.