С.М.У.Т.А.

Посмотрев на зомби, он даже не стал их обыскивать. На них лишь болтались какие-то просто невообразимые лохмотья и разжиться чем-то ценным было невозможно. Сплюнув, он вернулся обратно за оставленными вещами, заряжая на ходу пистоль, и не зря. Возле его вещей стояли ещё два зомби, неизвестно откуда взявшиеся, и были они намного больше, чем предыдущие.

Первый, получив в упор пулю, сразу же отправился к праотцам, замаливать свои грехи, а вот оставшийся заставил Вадима изрядно попотеть. Сразу убить зомби у Вадима не получилось, и они словно стали танцевать неведомую никому пляску смерти. Мертвяк был юрким и ловким, и все удары Вадима не достигали своей цели. Зомби, казалось, понимал ценность своей головы и оберегал её от ударов.

Пришлось менять тактику и отрубать лапы. Сначала одна, а потом и другая конечность упали на землю. Вадим отпрыгнул, решив немного передохнуть. Зомби, даже лишившись обеих рук, продолжал идти на него, клацая зубами.

Белозёрцев сделал шаг назад, перенёс вес тела вперёд и ударил мертвяка. Круглая голова монстра покатилась по земле. Упокоив мертвяка, Вадим подошёл к своим вещам. Мешок снова повис за его спиной, и Вадим направился к дороге. До Козельска оставалось едва ли четыре километра, а там, там будет ясно, что, да как.

Больше к нему никто не вышел и не поднялся из небытия, и Вадим продолжил свой путь, внимательно глядя по сторонам. Но везде было пусто. Сначала несмело, а потом всё сильнее заголосили лесные птицы, снова радуясь жизни и услаждая путника своим пением. Значит, мертвяков поблизости не было.

Вадим почистил клинок о землю, протёр тряпкой и сунул в ножны. В руках он оставил на всякий случай пистоль. Поправив мешок, он широко зашагал дальше, с осторожностью осматриваясь вокруг. Беда ещё не миновала, она всего лишь временно отступила, и нужно было быть предельно внимательным.

Вадим и не догадывался, как сильно он изменился. В Пустынь заходил незрелый юноша с кашей интернета в голове, а вышел матёрый мужик и убийца. Это был уже не тот наивный отрок, а ко всему привыкший человек, в том числе и к собственной новой жизни. Той жизни, которую можно потерять в любой момент.

— Стой, мертвяк!

Вадим давно уже заметил впереди нечто, похожее на заставу или баррикаду, но обходить её не счёл нужным. Возле заставы находились некие люди, но кто именно, трудно было разобрать. Может крестьяне, может горожане, а может и обычные работники.

— Я не мертвяк и вы это прекрасно видите.

— Видим. Ты кто такой и откель?

— Из Оптиной Пустыни, трудником был у кузнеца.

— Врёшь, поди, там, на пути к ней с десяток мертвяков ходит, не пройти там, да и по лесу много их шатается.

— Так я сейчас восьмерых и упокоил, потому и прошёл.

— Так врёшь же? — через засеку из сваленных стволов деревьев перегнулся здоровый детина в армяке. — Сейчас мы тебя стрелою пощекочем, дурашка.

— Выстрелы слышал? — усмехнулся Вадим. — А теперь на это посмотри. Сейчас я и из тебя мертвяка сделаю, только навсегда.

Вадим вынул из-за пояса пистоль, наставил его прямо на детину и взвёл курок.

— Ты казак, шо ли?

— Нет, я из поместных. Стрелять батька научил, а кузнец из стрельцов был, с саблей научил работать. Показать?

— Не, мы верим.

— Можете верить, али не верить, но дайте мне с собой человечка и пойдём, посмотрим, кого я там упокоил.

— Так это, не пойдёт так. Мы тебе не доверяем, вдруг обманешь?

— Ну, так идите без меня, а меня пропустите в Козельск.

— А ты в Козельск идёшь?

Глупый вопрос Вадим хотел проигнорировать, но всё же ответил.

— В Козельск. На службу хочу наняться. Знаю, как мертвяков убивать.

— Так ты, в самом деле, с Пустыни идёшь?

— Да.

— А почему, што с ней?

— Нет больше Пустыни и села рядом с ней тоже нет. Мертвяки пришли, был бой. Все погибли, один я выжил. Пустынь сгорела. Выжившие не захотели в мертвяков оборачиваться, а меня не покусали. Я ушёл.

— Ммм, — здоровяк не нашёлся, что сказать. — Ладно. Петро, Ерёма, Славичь, ходь до реки, гляньте, что, да как там. Да бердыши свои не забудьте. Если мертвяки там, то сразу назад, а мы пока поговорим с путником и вас подождём.

Вышеназванные ополченцы быстро перебрались через засеку и, с любопытством посматривая на Вадима, прошли мимо.

— Иди сюда, — махнул рукой детина, — только пистоль свой убери. А то насчёт стрелы я не шутил, право.

Вадим пожал плечами и, обойдя засеку, встал перед детиной.

— Фомой меня кличут. Меня воевода Козельска здесь поставил с ватагой небольшой. По всем дорогам путь перекрыли, а обозы только с охраной ходят. В Пустынь пока не ходили, не до того нам было. А ты не врёшь?

— Нет, не с руки мне врать. В село отряд ляхов зашёл, порубали многих, а что там потом произошло, я и не знаю. Вот только через несколько дней мертвяки стали в Пустынь приходить. Мы с кузнецом Елизаром бить их стали, да в село пошли впятером на разведку. Там двоих послушников мертвяки загрызли, насилу вырвались от них.