С любовью насмерть, Дун...

— Вот уж не сказала бы, что необычное, — возразила она. — Она была в числе тех многообещающих учениц, их которых ничего не вышло. Насколько мне известно, она живет где-то недалеко отсюда. Они с мужем принадлежат к так называемым высшим слоям общества. Была еще одна весьма одаренная ученица, Хэлен Лэрд. Очень хорошенькая, ужасно самоуверенная. Вечно попадала в истории. Связанные с мальчиками, конечно. Но, по правде говоря, жуткая дурочка! Я считала, что она пойдет на сцену, в актрисы, но она на сцену не попала, вышла замуж. Ну, и, конечно, мисс Кларк…

Бердену показалось, что мисс Кларк тоже вот-вот упомянут в числе неудачниц, но профессиональная гордость взяла верх, и мисс Фаулер продолжать не стала. Берден решил не торопить ее мысль. Пока мисс Кларк его не так интересовала, его насторожило предыдущее имя.

— Так что, вы говорите, случилось с Кален Лэрд?

— Совершенно ничего о ней не знаю, инспектор. Просто миссис Морпет как-то сказала, что она вышла замуж за торговца автомобилями. Так глупо распорядиться своей жизнью! — мисс Фаулер затушила сигарету, ткнув ее в керамическую пепельницу, гоже, очевидно, самодельную, покрашенную в ядовитейшие цвета красками, которыми пестрят плакаты с рекламой.

Когда она заговорила снова, в ее голосе послышалась легкая грусть:

— Они заканчивают школу и уходят, и мы забываем их, а через лет этак пятнадцать в первом классе появляется кроха, и ты смотришь и думаешь: где я видела эту мордочку раньше? Ну, конечно, я ее видела — это же была ее мама!

«Димфна и Присцила, — подумал Берден, — вот тебе пожалуйста. Пройдет немного времени, и мордочка Димфны с рыжей копной волос всколыхнет в памяти мисс Фаулер давно ушедшее».

— И все-таки, — сказала она, словно прочтя его мысли, — всему есть предел. Думаю, что через два года я удалюсь на покой.

Берден поблагодарил ее за список и попрощался. Когда он вернулся в полицейский участок, Уэксфорд показал ему письмо от миссис Кац.

— Все указывает на то, что убийца — Дун, сэр, — сказал Берден. — Кто бы этот человек ни был. Так что нам остается ждать известий из Колорадо.

— Нет, Майк, надо действовать дальше. Абсолютно ясно, что миссис Кац не знает, кто такой Дун. Самое лучшее, на что мы можем теперь надеяться — это если она сумеет нам побольше сообщить об этом деле и пришлет последнее письмо, которое получила от миссис Парсонс. Между прочим, Дуном может оказаться какой-нибудь приятель миссис Парсонс, с которым она дружила, когда училась в местной школе. Будем надеяться, что у нее таких приятелей было не так уж много.

— Я размышлял над этим, сэр, — сказал Берден, — и решил, честно говоря, как сказала бы мисс Фаулер, что послания к Минне в тех книгах совсем не похожи на творения молодого парня, если, конечно, это не был какой-то особо одаренный молодой человек. Уж слишком они изящны, отточены. Дуном мог быть мужчина в возрасте, который увлекся юной девушкой.

— Да, я тоже об этом подумал, — сказал Уэксфорд. — Потому и проверил все, что касается Пруитта и его рабочих. Пруитт купил ферму в 1949 году, ему тогда было двадцать восемь лет. Он образован и мог бы писать письма в таком духе, но во вторник он точно и определенно находился в Лондоне. Тут не может быть никаких сомнений. Если не предположить, что он вошел в сговор с двумя врачами больницы, с видным специалистом-кардиологом, с медсестрой и вообще с бесчисленными нянечками и сестрами и прочим персоналом больницы и еще в придачу со своей собственной женой. Так, дальше: Дрейкот живет в наших краях всего два года, с 1947 по 1953 год он жил в Австралии. Байсат с Фудом может нацарапать свое имя, а уж о том, чтобы откопать в старинных книгах кусочки поэтических произведений и послать их любимой девушке — и говорить нечего. То же самое относится к Трейнору. Эдвардс в 1950 и 1951 годах был в армии, а Дороти Свитинг вряд ли может что-либо знать о том, как разворачивалась любовная история девушки Минны двенадцать лет тому назад, самой Дороти в то время было не больше семи лет.

— Тогда, выходит, нам ничего не остается, кроме как поработать с этим списком, — сказал Берден. — Думаю, вам будет интересно узнать тут кое-какие имена.

Уэксфорд взял листок и стал его читать. Когда он дошел до Хэлен Лэрд и Фабии Роджерс, он громко выругался. Прежде чем давать список Уэксфорду, Берден написал карандашом рядом с соответствующими именами: «Миссал», «Кводрант» и поставил вопросительные знаки.

— Кто-то считает себя умнее всех, — сказал Уэксфорд. — А я этого терпеть не могу. Роджерс. Вот, из какого она рода. Ее отец — старый Роджерс со своей женушкой живут в Помфрет-Холле, в родовом поместье. Ну, они и богатые! Живут — сплошная показуха, высший шик. С ними все ясно. Поэтому она и не сказала нам, что знала миссис Парсонс. Кто для нее миссис Парсонс? И в разговоре с Дуги тема Дуна могла и не возникать, не было никакого смысла вообще говорить об этом. Но миссис Миссал… Оказывается, она не знала миссис Парсонс и понятия о ней не имеет а ведь они учились в одном классе!