Ржевский. Том 6

В следующую секунду старики, видимо, решили взять реванш: наплевав на приличия, не испрашивая августейшего разрешения говорить, они принялись наперебой перекрикивать друг друга, с азартом развивая ту мысль, до которой и сами должны были додуматься не один десяток лет тому.

— Только один вопрос, к самой себе, пожалуй, — аль-Футаим расчётливо облокотилась о плечо «супруга» и только что не замурлыкала, как кошка. — Нафига мне такой Регенский Совет? Аксакалы, кроме прав у вас есть ещё обязанности! Почему вы сами не сообразили?

— Причём тридцать лет назад, — вырвалось у менталистки непроизвольно. — Упс, опять гробовая тишина, — констатировала она.

* * *

— О, Самбур! — Блондин кивнул на завибрировавший связной амулет. — По бесшумке. Интересно, насколько срочно?

— Иди, — Мадина устало кивнула на ближайшую пару дверей. — И пройдёшься, и нас здесь отвлекать не будешь.

Кое-кто откровенно тяготился происходившим в зале: новых жён можно было в лучшем случае незаметно подержать за задницу, и то… (судя по встопорщившимся спереди штанам, супружеский долг потомку гусара хотелось бы получить прямо сейчас и желательно дуплетом).

Что до обсуждавшихся вопросов экономики и политики, то вид ибн-Иван имел такой, как университетский профессор — когда его отправили в детский сад и заставили общаться с четырёхлетками.

Он зевал и потягивался, ёрзал на стуле. Фрески на стенах, видимо, уже изучил на память.

— А вы здесь надолго? — чья-то цепкая пятерня жизнерадостно выскользнула из-под жопы аль-Футаим, оставляя ту в покое, а многозначительный взгляд Ржевского сфокусировался на декольте менталистки.

— Да. Ты же слышишь: торг на годы вперёд. Пока не закончат, никто отсюда не выйдет.

— Да не слушаю я! — муж тихо возмутился. — Это я только вид делаю из вежливости! На самом деле я уже все песни мысленно спел от скуки. По шестому разу.

Он решительно засобирался вставать, демонстрируя всем видом, насколько срочные дела его ждут за дверями.

Мадина коротко поцеловала пустоту перед собой.

Ибн-Иван ожидаемо увидел даже сквозь вуаль и в ответ плямкнул своими губами в воздухе.

— Уже прогресс, — меланхолично пробормотала менталистка.

Когда двери за блондином закрылись, она сделала то, чего сама от себя не ожидала: самым беспардонным образом наплевала на идущие переговоры (тьху на них — Далия чудесно справится), после чего взяла под наблюдение холл.

Ментальная система контроля Дворца, созданная ещё прадедом, её семье позволяла и не такое.

* * *

Дворец Эмира, второй холл возле Зала Регентского Совета. Происходящее фиксируется принимающим контуром системы ментального контроля Дворца. Трансляцию принимает один неустановленный абонент, находящийся в Зале Регентского Совета.

— О, ты-то мне и нужен! — Ржевский прямо расцвёл апрельским бутоном из придворного розария, когда увидел аль-Мактума.

Последний весьма экспрессивно общался с Шамсой Наджиб.

О, мама, удивилась Наджиб-младшая. А как ты прокралась, что я тебя на подходах не засекла?

Ничего срочного от отца родительница не выяснила: в противном случае она бы зашла сюда. Раз ждёт снаружи, значит, проблем нет (или уже решились, или устранены).

— Шамса, салам! — кое-кто фривольно махнул рукой и даже потянулся на автомате к женскому заду.

У Мадины внутри всё упало. Как же так, как же так… Этого же просто не может быть…

Ладно, другие жёны, другие женщины. Наложницы, б**ди, просто профессионалки Норимацу. Это жизненные мелочи, она даже внимания не планировала обращать на них.

Но это же родная мать! Жены!

— Извини!.. те. Автомат сработал! — потомок гусара на удивление одёрнул себя сам и врезал одной рукой по второй, имитируя наказание.

А мама ухмыльнулась и подмигнула!

Охота выйти прямо сейчас и подойти к ним, подумала менталистка. Бросить всё.

Ладно. Смотрим. Говоря цинично, о таких вещах лучше узнавать сразу, пока и девственность на месте, и брак не консумирован.

Знавшие её близко отметили бы, что это ледяное выражение лица возможно лишь когда ей не хочется жить. Впрочем, кроме Далии таких людей в целом мире не существовало, а близняшка была занята.

— Мне очень льстит внимание годящегося в сыновья пацана, — Шамса бинт Тани ухмыльнулась и не двинулась с места. — Обычно в моём возрасте радуются, если кавалеру хотя бы сорок.

— Ой, не наговаривайте на себя! — далеко не глупый человек, регулярно и успешно притворяющийся идиотом, на удивление заговорил в той тональности, которая успокоила подслушивающую Мадину.

Низменное я создание, укорила она себя по ходу дела. Подглядываю, подслушиваю, ещё и за самыми близкими людьми.

— А мне показалось, ты уже готов, — маман продолжала веселиться во все тридцать два.

Взглядом она указала на продолжающий оттопыриваться бугорок спереди штанов гостя дворца.