Ржевский. Том 6

— Я, правда, пока не до конца понимаю, как они это технически собирались проворачивать, — ничуть не удручаясь, продолжила разглагольствовать беззаботная аль-Футаим. — Потому что аль-Мактума смерть вон, ненадолго погулять опустила, пха-ха-ха, а просить кого-то своих жён подержать, пока ты их е**шь — ну, не знаю.

— Несколько неакадемично с точки зрения нашего брачного этикета, — сдержанно пошутила менталистка.

— Опять же, — Далия задумчиво закусила губу. — Я не уверена, что он и один раз ещё в состоянии осеменить. А как он целую пару за пять минут планировал?

Понятно, что принцесса и её двойник для знающих — неделимое целое.

— Вот же козёл старый, — пальцы Ржевского выбили барабанную дробь по столешнице. Он тут же взял себя в руки. — Ладно, сочтёмся… А я у вас тут известен, что ли⁈ — блондин оживился и оглянулся по сторонам. — Раз они в ступоре от одного имени?

— Не столько ты известен, сколько вся фамилия. Два-три твоих без сомнения достойных предка регулярно бывали в своё время в этих краях. — Церемонно и вежливо, как и надлежит отвечать своему мужчине, изобразила идеальную жену аль-Футаим.

Она даже голос повысила расчётливо, чтоб было слышно присутствующим.

Только Мадина знала, что двойняшка сейчас, если б кто дал, упала б на спину прямо на мрамор и полчаса дрыгала бы в воздухе ногами, вытирая слёзы и захлёбываясь истерикой от смеха.

— Ну, первый кто, понятно, — единственный (пока) в истории региона голубоглазый мадрибинец-блондин оживился сильнее и порыскал вокруг себя глазами.

Перегнувшись через стол, он выхватил из нагрудного кармана одного из дедов небольшой блокнотик и карандаш:

— Щ-щас верну! Кое-что прикинуть надо! — оторвав листик, потомок гусара запустил сам блокнот хозяину обратно через столешницу и принялся споро укрывать клочок бумаги математическими символами и каракулями родного языка.

— Что вычисляешь? — непосредственная Далия без затей наклонилась вперёд, заглядывая ему через плечо.

Попутно она коснулась грудью его трицепса. Мадина восхитилась мысленно: это же надо так уметь. Вроде и ничего лишнего, а какая со стороны семейная идиллия.

— Вероятность чужого прогноза пытаюсь оценить, — обтекаемо ответил потомок гусара, не желая давать лишней информации Регенскому Совету. Через мгновение он тоже с азартом закусил губу и решительно перечеркнул крестом первый столбик. — Нет, так не посчитать. Первый предок — понимаю! — повторил он через пару секунд.

То, что на них с Далькой сейчас таращились абсолютно все, отбитую парочку не смущало нисколько.

— А второй и третий кто? — Ржевский вдруг просветлел взглядом. — А ведь дед Трофим в ваших раскладах как родной ориентируется!

Аль-Футаим поощряюще улыбнулась.

— Ещё вашу генеалогию мне полдня рассказывал! Как будто лично со многими за столом сиживал! Значит, между ним и пращуром ещё кто-то, — потомок гусара резко успокоился, скомкал бумажку и засунул её в карман. — Спасибо! — он повторно перегнулся через стол и вернул карандаш в карман хозяину.

— А ты точно Ржевский? — аль-Мактум, впав в логический ступор, другого аргумента родить не сподобился.

— Так себе попытка, на троечку, — принцесса с хищным любопытством, не стесняясь, демонстративно изучала каждую морщинку на лице учителя отца двойника.

Блондин в ответ явил на свет браслет Изначального и молча активировал идентификатор.

Трёхмерная маго-грамма физиономии владельца (кстати, сам Ржевский почему-то зовёт голограммой), только более глупая, обернулась на триста шестьдесят градусов, лучше всяких слов подтверждая личность: за границей артефакт в этом режиме тоже работал.

— Такого не подделаешь, — констатировала шёпотом аль-Футаим, продолжая тихонько хихикать.

Маго-печать и маго-сертификат Императора соответствующей страны автоматически снимали вопросы у любых сомневающихся. Теоретически, конечно, можно попытаться объявить обманщиком самого Царя той империи, но это, мягко говоря, был бы бесперспективный перебор.

Горе-заговорщики сообразили последствия такого шага для себя моментально. Все, кроме учителя отца:

— Не могу не спросить. Являясь сюда в таком виде, один, был ли ты в курсе, что у нас в Эмирате имеют место некоторые сложности? В том числе — с Правящим Домом?

— Далия, а чего он от имени твоего Эмирата говорит? — кое-кто на удивление удачно поставил старика на место и вернул беседу в плюс-минус легитимное русло одной фразой.

Прикольно, Мадина мысленно отдала должное и опекуну. Надо уметь.

— Деда, — блондин развернулся обратно к аль-Мактуму. — Я, конечно, не в курсе ваших раскладов, — он доверительно подался вперёд, — и даже вникать не собираюсь и прикасаться… но ты же вроде не министр иностранных дел, а? И не Эмир?

При последней фразе глаза старого менталиста полыхнули бурей эмоций:

— Как знать, как знать!

— А-а-а, старикашка на себя цареву шапку примеряет, — пренебрежительно бросил потомок гусара по-русски. — Мысленно.

— Старая сволочь, — вздохнула принцесса, прижимаясь плечиком к «супругу».