Ржевский. Том 2

Однако смыться для допроса пленного не получается: неожиданно чуть в стороне открывается портал и на двор Лицея ступает тип лет тридцати в шёлковом домашнем халате:

— Господин Ржевский, пожалуйста, задержитесь на секунду!

— Шесть с половиной, — мгновенно реагирует Наджиб речью Залива. — На половину очка ниже меня-нынешней рангом.

Понятно. Тоже специалист по чужим мыслям и скорее всего — хозяин пленного.

Интересно, кто его навёл? Кто доложил о происходящем?

Амулет, о котором толковала Мадина, и сработать ещё не должен был успеть, и среагировали бы на него иначе — не появлением в халате странного хлыща, явно пившего поутру кофе в кресле.

Егорычева. Вот же… нехорошая. Оглядевшись по сторонам, вижу по ней — её рук дело.

Зря стерву пожалел, подумав, что слабый пол. А с другой стороны, валить бабу? Ещё и школьницу?

М-да уж, хороших решений не было, пожалуй.

Настроение слегка поднимается оттого, что удержался от сквернословия: значит, курсом самоулучшения следую успешно.

— Дим, этот извращенец — племянник вашего императора, — спокойно продолжает менталистка. — Это о его рейдерской компании я упоминала, они мои единственные коллеги в вашем городе.

— Помню. Понял. Спасибо.

Ух ты. Так вот кто на мой участок нацелился.

Языка Залива тип не понимает, видно по нему.

К своей просьбе задержаться он попытался добавить ментальное принуждение, которое на мне предсказуемо не сработало — вот и стоит озадаченный, видимо, бросая каст за кастом.

Которые не проходят.

— А почему он извращенец? — спрашиваю по-японски.

Наджиб, как окзалось, за ночь этот язык тоже понимать начала, плюс-минус. Грамматические формы специально употребляю попроще, как и лексику.

Шу обозначает свой интерес, демонстрируя, что слушает.

— Шёлк же, — брови подопечной возмущённо ползут вверх. — У нас есть две вещи, разрешённые женщинам, но запрещённые мужчинам: одежда из чистого шёлка и украшения из золота.

— Ну, он не у вас, а тут. — Японского тип тоже не понимает, я специально проверил.

Прочесть из нас троих может только Норимацу, но на неё он как раз и внимания не обращает: напряжённо переводит взгляд с меня на Наджиб, даже губу закусил.

— Не могу я задержаться, — вежливо перехожу на русский, обходя владельца шёлкового халата по дуге в сторону выхода с территории. — Дело срочное.

Живую поклажу добросовестно тащу на плече.

— Я бы очень вас попросил! — лицо племянника императора затвердевает.

— Сколько угодно, — разрешаю. — Просить — это сколько угодно.

И топаю дальше. Свою линию в переговорах можно гнуть разными способами.

— Стоп. Вы знаете, с кем сейчас разговариваете?! — он догоняет меня, старательно семеня по каменной мостовой тапочками без задников. — Вы…

— Так, подержи. — Передаю Мадине тело, сбрасывая его с плеча и перебивая самоуверенного типа.

Менталистка может усилиться через этот свой буст и в состоянии держать такой вес хоть на вытянутых руках, она сильная.

А я пока на шёлкового вручную наеду, оно порой результату только способствует. Особенно если стороны переговоров не планируют переходить к протоколу согласований.

— Ё*нулся? — неподдельно удивляется подопечная почему-то по-русски, делая быстрый шаг назад.

При этом и не думает принимать у меня груз — руки прячет за спину.

Чёрт. Выходит несколько неловко.

Пленный со всего размаху падает на камни, прикладываясь в том числе головой.

— Ладно, — закусываю нижнюю губу, озадаченно глядя под ноги. — Бывает.

А что здесь ещё сказать. Ничего подобающего в голову не приходит: одноклассники, видимо, признали типа в халате и толпой ломанулись следом.

Стоят вон рядом, внимательно ловят каждое слово.

— Господин Рже… — договорить у хлыща не выходит.

Делаю шаг вплотную, одну ладонь бросаю ему на подбородок и захлопываю чужой рот:

— Помолчите.

Второй рукой, прихватив за пояс халата, перебрасываю уже его через плечо:

— Если вы хотите переговоров, то поедете со мной. Безопасность и неприкосновенность гарантирую, Слово Ржевского.

Толпа учеников начинает гудеть десятком шёпотов, как растревоженный пчелиной улей. Суть можно передать короткой фразой:

— Ржевский, что ты творишь?!

Видимо, только мой Род не испытывает пиетета перед любыми чинами.

— Напор и манёвр, — отмахиваюсь от одноклассников, после чего опять меняю язык. — Мадина, можешь пока понести своего коллегу? Ты сильная, я знаю, а у меня руки заняты.

— ЖЕНСКИЙ ХОР ТЕБЯ ЗАЖДАЛСЯ! — Она с мрачным видом направляется ко мне, и не думая подымать второе тело с земли. — А НУ ИДИ СЮДА, Я ТЕБЕ КОЕ-ЧТО ПОПУЛЯРНО РАСТОЛКУЮ!

— Эй, стоп! — вскидываю руки в защитном жесте.

С неё станется.

Второй менталист тарахтит головой о камни.

— Чёрт, напугала. — Отскакиваю на всякий случай ещё на один шаг и повторно смотрю под ноги.

Снова озадаченно.

— Ладно, на разных плечах их понесу, — нахожу единственно возможное решение. — Только не нервничай! — прошу подопечную, потому что выражения её глаз реально опасаюсь.

Шу с нечитаемым лицом хлопает несколько раз в ладоши:

— Ржевский-сан, вы меня второй день восхищаете.

— Чем же? — интересуюсь, с кряхтением возгромождая на себя оба тела.