Ржевский 4 (СИ)

— Потому что разделение всегда происходило исключительно между кровными родственниками. И это был один Род. Да, разные ветви, но единый базовый герб и одна семья. В магическом Титулярнике Метрополии — в частности.

— А я что сделал?

— А ты выделением земли своей Норимацу себя из Титулярника Метрополии вычеркнул. Маго-сервер автоматически делает. — Дед какое-то время молчит, отслеживая мою реакцию. Не дождавшись, продолжает. — Но самое интересное, что мы — единственные из Изначальных, кому это — как с гуся вода.

— Завязывай хороводы вокруг водить, — предлагаю. — Поясняй нормально. Пожалуйста.

— Хартия Соты: все остальные, кроме нас, пришли из Метрополии. Предок — единственный, кто из здешнего гарнизона был.

— Пока не уловил.

— Когда Империя ещё в том веке эту территорию под себя взяла, да царь Зону затеял, основателями знатные Рода из Столиц выступили.

— Из каких столиц?

— Из обеих, и из первой, и из второй. А наш с тобой пращур был единственным, кто из местного гарнизона в Изначальные вошёл. Свободная Зона развивалась, Сота богатела, отцы-основатели втройне.

— А-га-га-га-га, — мне становится весело. — Все, кроме нас. У нас вечно из-за баб цугундер.

— Ну. А что, ты уже и сегодня тратился? — дед оживляется. — Знаешь, не должен я тебе этого как христианин говорить, но… — он воровато оглядывается по сторонам (мне деталей через амулет не видно), зачем шёпотом торопливой скороговоркой продолжает. — Те девки, что сейчас божьим промыслом вокруг тебя собираются — каждая по отдельности сокровище. Держись за них! Уж не знаю, как ты, греховодник, всё разруливать будешь, но из них каждая достойна того, чтобы за руку её схватить и до конца жизни не отпускать!

— У меня рук столько нет, — ворчу, тоже опуская взгляд. — Наджиб вон, предлагает жениться на ней открыто. Далия кое-какой намёк сделала. Твои приёмные внучки побили, когда оказалось, что я им свидание одновременно с кузинами Норимацу назначил.

А ещё Светлана Левашова. Впрочем, она там на территории исключительно для своей медицинской реабилитации и сиськи с жопой у неё так себе. На фоне исторически сложившейся конкуренции с шестью предшественницами.

Скажем откровенно, водятся нынче в имении Ржевских коэффициенты упругости и поинтереснее. Так деду честно и рассказываю.

— А я б женился, — Трофим Барсуков мечтательно прикрывает глаза. — Если б такая Наджиб мне…

Договорить у него не получается. В кадре рядом появляется Анастасия и дед давится собственным языком — магесса стремительно массажирует пальчиками его горло:

— Ты ничего не путаешь?

— А?! Что?!

— Кто из нас на полвека моложе? — княжна с улыбкой машет мне рукой, затем требовательно смотрит на своего супруга.

— Насть, у меня времени мало, а у нас разговор серьёзный, — вступаюсь, как могу.

Тем более что правда.

— Хорошо. — Это мне. — Но ты мой намёк понял? Старый кобель? — А это деду, своему супругу.

До чего занятно.

— В общем, ты Хартию до конца не читал, — поясняет родственник, расставшись с мечтами о молодых менталистках из Залива и вернувшись к теме. — Когда Изначальный по твоей процедуре отдаёт часть земли чужому, он автоматически отдаёт и всё своё имущество в Метрополии в казну. Долго объяснять, но суть такая: делится он всеми активами, находящимися вне Соты, в пользу Государя.

— Ха, голому разбой не страшен, — в этом месте искренне веселюсь. — Нищему ставку налогообложения не повышают. Ноль могут делить на что угодно.

— Ну. Но это только к нам относится: мы из основателей единственные, кто и пришёл нищим — в сравнении с остальными — и с тех пор не приумножал, а всё проигрывался и проигрывался.

— Получается, разделив с Шу статус Изначального, я всё своё имущество в Метрополии в казну подарил?

— Ага. Бывшее и будущее. Только вот бывшего у нас не было, у единственных, — кивает дед. — Однако есть и тонкость.

— Что?

— Норимацу — очень серьёзная фамилия. В узких кругах очень широко известна.

— Среди военных?

— Ага. Тоже веками были небогаты, как и мы. Никогда не претендовали на политическую власть, даже внутри клана высоко не поднимались, но когда та война случилась…

— Помню. Последний Самурай Островов.

— Ага. Единственный, у кого звезда Героя Японского Народа двойная.

— Это как?!

— По старому уставу, по которому он в армию пошёл, и по-новому — по которому его через тридцать лет из неё выставить не могли, — дед что-то припоминает и веселится. — Он ничего иного не умел, учиться новому за пятьдесят уже поздно было. Несколько лет требовал, чтоб ему дали задачу в интересах государства для одного квалифицированного камикадзе. Напирал, что имеет право.

— Получается, наш союз с Шу — очень серьёзный знак в глазах абстрактных военных? — с благодарностью смотрю на деда.

А ведь я и не знал. Точнее, не оценил по достоинству. Возраст есть возраст, чё.

— Именно. И что интересно, союз ваш более чем символичен: твой и её рода никогда на войне не проигрывали. НИКОМУ.

— Япония ж, говорит учебник, ту войну слила?

— Япония — да, а Хироо Норимацу в ней победил, — не соглашается дед. — Не понимаешь?

— Да понимаю, чего уж…