Рыжий кот

Моя. Потому что внутри всё взыграло, распускалось и пылало.

2

Андреа

Я чистенькая с иголочки. Костюм, что держала на смену надела, грязный, хранящий запах моего первого мужчины сложила в пакет. В порядок себя привела. Раздражение на лице долго не сходило, отцу скажу, что пыльно и аллергия.

Ещё успела поработать, потом спустилась к проходной и вышла в жаркий летний вечер.

Папина машина стояла напротив стеклянных дверей холла, у крыльца. Охранник попросил отъехать. Только не моего папу. Он же друг хозяйки предприятия, и его дочь заместитель начальницы.

Если бы мой отец не кричал, что баба водить машину не может, давно бы уже сама ездила.

Папа одно время работал в МВД, но потом ушёл, мы переехали из маленького города сюда. Причиной переезда стала я и мужчина, что однажды появился в моей жизни. Папа в общем имеет на мой счёт особое мнение. Я его собственность и буду делать, как он велит иначе меня съедят волки, изнасилуют всем районом и пустят на органы. Многим покажется это бредом, но это реальная история. Называется гиперопека приправленная садизмом.

После переезда он быстро устроился как раз охранником и до пенсии неплохо зарабатывал. Теперь у него дача, сын оболтус, дочь порядочная и жена любящая. Он усатый здоровый мужчина в возрасте. Никогда меня не обнимал и не целовал, он чересчур строгий. Со мной. Моему младшему брату Егору его строгости не хватило.

Я обошла машину.

— Андреа Сергеевна, — позвал меня Влад.

По голосу поняла, что он. Внутри всё напряглось, заныло. Не посмотрела в его сторону, села к отцу в машину и устало вздохнула.

Рыдать хотелось. Не понимала от чего.

Эмоциональный лабиринт. Вся моя холодность, напускное безразличие сменились плаксивостью, которую я с трудом сдерживала.

Не хотела в это верить, я слишком взрослая женщина, чтобы как малолетка вляпаться в легкомысленное чувство. Ему, поговаривают, все возрасты покорны, но есть одно «но». Что хочет человек получить от влюбленности? Эйфорию, лёгкость и обманчивое вдохновение, иллюзорное счастье и эфемерную силу. Это всё пройдёт. У меня достаточно ровесниц, которые в любви искупались и вышли сухими, точнее высушенными к тридцати годам.

Я могу поблагодарить Влада, что дал мне толчок к принятию непростого решения. Я – женщина, и я должна быть свободной.

— Что такая грустная? — спросил папа, от него разило чесноком и жутким одеколоном.

— Не всё успела сегодня, — тихо ответила я.

Он натянул на нос очки и стал в зеркало заднего вида рассматривать Влада, который… В общем я тоже в зеркало глянула, он стоял руки в карманах и провожал машину взглядом. Так я потеряла мужчину, который готов был меня даже на свидание пригласить.

Очень эффектный парень.

— Это что за рыжая морда? — возмутился папа.

— Подрядчик устанавливал рекламу,— тихо ответила я, и села более удобно, потому что болело между ног…

— Ты ему понравилась, — он очень злился, когда я кому-то нравилась. Мне бы стоило родиться с менее яркой внешностью, чтобы папа был доволен. — Никаких рыжих! Рыжие все ворьё! Все олигархи рыжие и все воры. Смотрела про Скруджа Макдака мультфильм?

— Не помню,— я приготовилась к тираде, часов на пять историй со стереотипами.

— Там антигерой рыжий, вор и богатей.

— А Скрудж разве не был миллионером? — улыбнулась я.

— Ты с отцом не спорь, у нас все рыжие собаки в округе именами олигархов названы. В общем даже не думай о рыжем. Кошкины сегодня с сыном на ужин приедут.

— Хорошо.

Я привыкла родителям потакать. Даже если моё мнение совершенно не сходится с их мнением, даже если всё моё нутро взрывается от возмущения и пытается сопротивляться насилию, я внешне холодна и стабильное «хорошо» несёт в семью мир и покой.

Хорошо я согласна на Митю Кошкина. В любом случае я уже на грани того, чтобы уйти от родителей. И даже если мне не работать в фирме знакомых, у меня есть свой банковский счёт, я уже взрослая, могу уехать куда захочу. Я почти хотела…

Плаксивое состояние.

Непонятная атака гормонов.

Мне хотелось хныкать и рыдать. Откуда-то появилась жалость к себе. Она меня волновала десять лет назад, когда я поступила в университет и строгие родители не пустили меня ни на одну вечеринку, когда папа отвозил на занятия и встречал, каждому другу, каждой подруге косточки перемывал.

— Андрюха, ты чего такая? — настороженно спросил отец. — Завтра никакой работы, на дачу поедем, грядки полоть надо.

— Хорошо,— тихо ответила я.

Естественно ни на какие грядки я не поеду.

Мы заехали в свой спальный район. Девять этажей в нашем доме, мы на четвёртом с родителями жили.

У подъезда опять собрались жильцы нашего дома. Папа поставил машину на своём месте и приметил у дальних гаражей Егора.

— Егорка! Ты куришь?

— Не, бать! — ответил мой младший брат.

Он в компании, где есть девчонки. Он уже пробовал секс, воровать, пить и курить. Через года четыре он всё это забудет и станет приличным человеком… Я никак не могла понять, почему я, с такими задатками к бунтарству, обязана была стать приличной девочкой с рождения?

Иногда мне казалось, что я могу свихнуться.