Рыцари пречистой девы

Тот, спящий, в конце концов угомонился и отстал. А вот его товарищ буквально пятой точкой чувствовал что-то странное в этих людях. И то сказать – паладины не слишком часто путешествуют общественным транспортом, да еще в компании! И не слишком часто паладины называют кого-то «святым»! Да и редкие реплики этих троих не могли не навести на мысль, что связаны они с такими вещами, что просто ого-го!

«Точно, либо клад ищут, либо заговор какой», – мрачно подумал гвардеец.

Правда, присутствие паладина разрушало обе версии – ну не вязались Серебряные Рыцари ни с кладами, ни с заговорами! А у этого к тому же и лицо было донельзя знакомым – складывалось впечатление, что это не простой паладин, а один из самых прославленных. Может, даже сам Генерал…

– Я предлагаю после Жде'Чими отправиться в Дримос, – нарушил молчание паладин. – Лучше всего – по реке. Между Киу'Лха и Кнегздеком регулярно курсируют циклботы…

– Ты наш проводник, тебе лучше знать, – лениво зевнул маг. – Но я надеюсь, что этот вор, да пожрет его пламя Гирры, отыщется в следующем городе! Мне все больше хочется его убить!

Ванесса, заметив, как навострил уши молодой гвардеец, досадливо поморщилась. С таким понятием, как «конспирация», оба ее спутника были знакомы разве что теоретически. Кристально честный паладин никогда в жизни не испытывал нужды в том, чтобы что-то скрывать. Креола, в отличие от него, бог не обделил хитроумием, но в придачу дал просто фантастическую самоуверенность. Он попросту считал ниже своего достоинства понижать голос из-за всякого быдла, которому вздумалось подслушивать.

Креол, лод Гвэйдеон и Ванесса неторопливо шествовали по пристани. В отличие от Кмурии, Жде'Чими не был портом, ибо королевство Киу'Лха не граничило с морем, но пристань здесь все же имелась. Речная пристань.

Воровской старшина Жде'Чими встретил их неласково. Точнее, встретила – старшиной оказалась женщина. Очень толстая старуха-иликари. То, что она иликари, лод Гвэйдеон понял с первого взгляда – королевство Иликар славилось тем, что у ее жителей самая темная кожа на всем Каабаре. Хотя здесь, на юге, большая часть населения щеголяла либо темной кожей, либо очень смуглой. Креол со своим светло-коричневым лицом не очень-то походил на бледных анахрожцев, за одного из которых себя выдавал. Его скорее можно было принять за сейменера или хиота.

Старуха с классической негритянской кличкой Большая Мама не пожелала признавать записку от Джейха – воры Киу'Лха издавна были на ножах с ворами Слоккерса. Ванесса уже решила, что Креолу опять придется прибегнуть к магии, но, к счастью, этого не понадобилось – хватило нескольких золотых кружочков. Большая Мама довольно долго ворчала, что деньги какие-то неизвестные, но золото оставалось золотом, и она сменила гнев на милость. Хотя, услышав имя разыскиваемого вора, снова начала возмущенно кричать и размахивать руками. Теперь ее гнев был направлен на Кобука. Она грозно осведомилась, зачем им понадобился «этот лху'т'резим матерь гна», и вот тут их неожиданно выручил несдержанный характер Креола: маг не преминул рявкнуть, что собирается убить Алесто. Услышав такое, Большая Мама расплылась в наидобрейшей улыбке и выболтала всё, что знала.

Кстати, они едва ее понимали – старуха говорила на дичайшей смеси кахальского, шумерского, эх'ха – языка королевств Энгее'Рха, Зио'Рха, Киу'Лха и Мексим'Лха, и своего родного иликареши – редкого и очень сложного языка, который мало кто знал за пределами Иликара. Даже лод Гвэйдеон изъяснялся на этом языке с превеликим трудом.

Однако в конце концов общая картина произошедшего здесь тридцать лет назад всё же сложилась.

Алесто Кобук пробыл в Жде'Чими всего несколько месяцев – у них не сложились отношения с Большой Мамой. Почему? Очень просто: она не призналась в этом прямо, но из ее дальнейших слов следовал однозначный вывод – все молодые воры этого города проходили «посвящение» в ее постели. Вон понадеялась, что тридцать лет назад Большая Мама была хоть немного стройнее и симпатичнее. Впрочем, она тут же обмолвилась, что этот обычай сохраняется и по сей день, и вот тут даже Креол брезгливо скривился. Неудивительно, что Кобук в Жде'Чими не задержался…

Где он сейчас, Большая Мама точно не знала. Зато, как выяснилось, знала ее племянница, у которой сложились куда более теплые отношения с Алесто. Худжури и сейчас еще сохраняла следы былой красоты, а тридцать лет назад, когда ей не было и двадцати… Кобук даже уговаривал девушку уехать вместе с ним, но она не захотела оставлять тетушку. А отбыл он далеко на восток, в Окоз – столицу Хиомонгеи. Там и следовало искать его дальнейшие следы.

– По крайней мере, нам везет в том, что он придерживается больших городов, в которых правит «Закон»… – рассудительно сказала Вон, с любопытством рассматривая речные суденышки. – А вот если он смоется еще южнее…