Рыцарь из преисподней

– Это я посоветовала остальным закрыть для вас юор. Иначе ты никогда бы сюда не приехал или приехал бы слишком поздно. Отправить демонов за Библиями тоже придумала я. Князья, ты ведь знаешь, не считали тебя врагом, да и ты, добрый христианин, говорят, водил дружбу с сулэмами там, у себя на родине. Марийка, – Ойхе взглянула на девушку, – привет. Прости, что сразу не поздоровалась, это испортило бы весь эффект.

– Да что-то я эффекта не вижу, – буркнула Марийка, смерив Артура выразительным взглядом, – могла бы и не затрудняться.

«Вот кобры!» – Артуру захотелось сунуть руки в карманы и плюнуть на пол или еще что-нибудь сделать… такое… антикобриное. Именно так поступил бы Альберт, поэтому Артур сдержался: еще не хватало брать пример с младшего брата.

Ойхе и Марийка обменялись улыбками, в которых, надо признать, яда было все-таки меньше, чем дружелюбия.

– Чего ты от меня хочешь, Госпожа? – спросил Артур.

– Войны с князьями. Но это далеко идущие планы. А прямо сейчас я хочу открыть для христиан и Ренатира юор Эсимены… собственно, это уже сделано, ты можешь сообщить своим людям, что они снова в юоре. И еще, Артур, я хочу дать тебе ангу. В Ифэренн невозможно ходить напрямик, но анга – это выход в любую точку Эсимены или Трассы. На твердую землю и под открытое небо, – уточнила Ойхе, и уточнение прозвучало как формула. – А из Эсимены ты сможешь пойти в любое княжество. Но только в столицу. В определенное место каждой столицы, туда, где расположена моя резиденция. Когда за христиан возьмутся всерьез, тебе очень пригодится возможность быстро попадать в разные княжества. Возможно, вместе с тобой в ангу смогут пройти еще несколько человек… или вампиров. – Ойхе взглянула на Марийку. – Вампиры даже лучше, правда? Мои прекрасные дети.

Анга представляла собой гибкую, упругую полоску с цифрами, сделанную из тонкого пластика. Активировалась она набором шестизначного кода, проецировала крошечное, не больше ладони, трехмерное изображение княжеств и пронизывающий их луч Трассы. Дальше нужно было выбрать какую-нибудь из столиц или точку выхода в Эсимене или на Трассе. Изображение увеличивалось и детализировалось, можно было посмотреть координаты выбранного места, запомнить их, чтобы потом не ждать появления карты, а просто вводить нужное число.

– Полезная вещь, – сказал Артур. – Спасибо, Ойхе.

В тварном мире он успел привыкнуть к порталам, а на небольшие расстояния, в пределах сотни километров, Альберт их просто телепортировал. Это не от лени, оба любили долгие переезды, вообще любили дорогу. Но события складывались так, что порой нужно было не просто срочно оказаться где-то, порой нужно было оказаться в нескольких местах одновременно. Полилокальности Бог людям не дал, да оно и к лучшему, а порталы и телепорты позволяли свести опоздания к минимуму. Когда от того, насколько быстро ты доберешься, зависит, сколько жизней ты успеешь спасти – или сколько нечистых тварей успеешь убить, – лучше не опаздывать.

В Ифэренн постепенно шло к тому же. Ренатир тридцать часов оставался без связи с внешним миром. Сейчас Марийка, с ногами забравшаяся на диванчик у прорезной стены, вполголоса трындела по телефону… такое впечатление, что сразу с десятком собеседников. Может, и правда с десятком, если не со всеми лужанами одновременно. Раз она до сих пор просто разговаривает, а не бегает вокруг, размахивая руками и рассказывая о неисчислимых бедствиях, обрушившихся на Карешту и христиан за эти сутки, значит, бедствий обрушиться не успело.

Ойхе тоже смотрела на Марийку, улыбалась, черные глаза, затененные длинными ресницами, потеплели, и смягчилось безумие во взгляде. Она считала вампиров своими детьми, Артур знал об этом, об этом все знали. Она убивала живых детей, об этом тоже было известно всем. Немудрено сойти с ума, если жить так, как она… вообще-то немудрено сойти с ума, если каждый день видеть в зеркале такую красоту.

– Зачем тебе война с князьями? – Артур понял, что, как только перестает думать о делах, начинает думать об Ойхе и думает не то, что подобает монаху и священнику. – Вы с ними друзья.

– Конечно, мы друзья. Но они демоны, а я человек. Князьям я зла не желаю, – Ойхе покачала головой, – я желаю добра людям. Им нужно знать о Боге, Артур, знать, что Он есть и что Он силен. Твоя вера прекрасна, – она наклонилась вперед, шелк камизы четче обрисовал полную, тяжелую грудь, – она даст людям новую, вечную жизнь. Но она отнимет все, что у них есть в этой жизни, не вечной, обычной, той, от которой они отказываются, принимая христианство. А война даст силу тем, кто боится перемен и крещения, убедит в том, что князья – не единственный выбор. В конце концов, фейри им гораздо ближе, фейри – их создания. А люди – дети моего Отца, и вернуться должны в Его дом, а не приходить сюда снова и снова, пока не потеряют все человеческое и сами не станут богами.

– Я думал, ты проклята.

Ойхе сделала кукольное лицо, хлопнула ресницами, мгновенно превращаясь из прекрасной и мудрой женщины в невероятно красивую пустышку.