Рыцарь чужой мечты

Ирина зажмурилась, представив, как та гневно стучит теперь кулаком по своему столу, пугая секретаршу в приемной, та боялась ее, ужас просто как.

– Вот и я говорю, что нет! И этому мудаку с мудрыми глазами так и сказала: не там ищете, господин хороший. Ирка – бродячую тварь с ладони накормит…

– Так у вас был кто-то?! – ахнула Ирина.

Ох, как ей стало стыдно! Как стыдно! Там теперь весь офис гудит, как улей пчелиный наверняка. Бухгалтерские девчонки сбились с ног, раскрашивая во все цвета и пробуя на вкус разномастные истории ее ареста. Они мастера придумывать. Чего только не насочиняли за это время. Можно себе представить!

– Был, был, дорогуша, – чертыхнулась начальница. – Виктором Ивановичем назвался. Приперся ко мне в кабинет. Сказал, что визит его частного характера. Что он хочет во всем разобраться, и все такое. Только, Ир, слышишь меня?

– Слышу, конечно.

– Только не верю я ему! И никому из них не верю. Ты осторожнее со словами. Слушай, у меня адвокат есть знакомый. Классный мужик, грамотный. Я к тебе его подошлю завтра.

– Да зачем, не надо, наверное?!

Такая забота трогала до глубины души, и Ирина снова прослезилась. Вон оно как повернулось, а она про престиж какой-то, про тень на фирму. Тень на плетень, за которым…

Господи, куда ее несет!

– Цыц у меня! – прикрикнула начальница на нее. – Не надо ей! Много законов, что ли, знаешь из УК РФ? Нет? Вот молчи и слушай, что тетя старшая говорит. Завтра будет у тебя. Все ему расскажешь, как есть. Ничего не скрывай! Мужик проверенный. Скрывать есть что?

– Если и есть, оно никакого отношения к этому делу не имеет, – неожиданно призналась Ирина, вспомнив о Саше.

– Все равно ему расскажи. Он решит – имеет или нет. Все поняла?

– Все. Спасибо вам… – Ирина снова уткнулась лицом в полотенце.

– Ревешь, что ли? Дуреха. Все будет хорошо, поверь. Да, и еще кое-что у меня есть для тебя…

Ее кто-то отвлек, и она минут пять разносила кого-то невидимого Ирине в пух и прах. Орала, материлась, грозилась отдать под суд. Потом было слышно, как выпроваживает из кабинета. Захлопывает дверь и снова:

– Ир, я понимаю, тебе сейчас не до чего. Но у меня к тебе имеется разговор. Разговор частного характера, как тот мудрый скажет. Сейчас не стану тебя грузить, а как все свои дела утрясешь, мы с тобой в баньку, там и поболтаем. Идет?

– Идет.

– Вот и отлично. В общем, запомни: завтра адвокат будет у тебя дома. Созвонимся с тобой, и я сразу его к тебе присылаю после звонка. Жди. Отличный мужик. Всю жизнь в прокурорах отходил. Решил вот на старости лет частной практикой заняться. Грехи, говорит, замаливать стану за невинно осужденных. О деньгах не беспокойся, оплачу. Все, давай, пока! И не реви мне там, слышишь!..

Стас ее новых слез перепугался. Забегал с валокордином, со стаканами. Все что-то приговаривал, уговаривал, просил не беспокоиться, на чем свет стоит ругал покойное семейство друзей, их любовниц и любовников, по милости которых его жена теперь в такой беде.

Ирина послушно приняла из его рук лекарство. Позволила себя перенести в спальню на кровать. И даже не стала роптать, когда муж прилег рядом. И ласки его ей показались не в тягость. Даже благодарность теплилась в душе за то, что не оставляет ее, а рядом все время, нежен и внимателен. Не в пример обычному.

– Кто звонил, малышка? – спросил он минут через сорок, вернувшись из душа.

– Начальница звонила. Сказала, что завтра пришлет мне адвоката. Знакомый ее хороший, говорит, знатный специалист.

– Адвоката?! – неожиданно он так перепугался, что побледнел до синевы. – Зачем адвоката, Ир?! Что, все так серьезно, да?! Они что, могут тебя снова туда, да?! И суд может быть??? Адвокат ведь подразумевает… О господи!!! Что же такое творится…

Он снова влез к ней под одеяло. Прижал ее к себе и без остановки говорил и говорил. И как любит ее, и как не может совсем без нее жить. И что, если с ней что-нибудь произойдет, он, наверное, следом уйдет. Она же все для него в этой жизни! Все, чем он живет и дышит!

Ирина слушала внимательно и ловила себя на мысли, что совершенно не знает, как к этим откровениям относиться.

Нет, он говорил совершенно искренне. И не заученными фразами, нет. Сбивался, чертыхался через слово, не умея сказать красиво, чтобы было не напыщенно и чтобы доходило до нее. Он давно-давно не говорил с ней так. Она же всегда ждала от него таких слов. А сказал он их только теперь. Почему же она слушает его с абсолютным спокойствием? Почему? Все дело в несвоевременности сказанного, что ли? Может быть, может быть…

– Ир, чего ты молчишь, а?! – Он повернул ее на спину, навис над ней и принялся целовать так, как целовал в прежней их несемейной жизни. – Я так люблю тебя! Я просто задыхаюсь от того, как люблю… А ты? Ты любишь меня, Ир?

Как же она была благодарна этому телефонному звонку, что прозвучал так неожиданно. Своевременность сегодня была соблюдена хоть в чем-то. Как благодарна была тому, кто вспомнил о ней вдруг и избавил от необходимости мучиться над ответом. Она же не знала, что ему сказать!