Рыцарь

И только тогда Алексей опустил секиру. Вот ведь незадача! Что печенеги, что половцы похожи между собой, как матрёшки. Одинаковая одежда, одинаковые щиты и оружие, и лица – одно к одному.

– Точно половцы?

– Кентарх велел передать тебе, что всё. Уймись!

– Ты, как всегда, вовремя, Конрад. За печенега того спасибо, выручил. Надо теперь меч свой искать.

– Едем вместе.

Вдвоём было сподручнее. От Алексея шарахались в стороны и свои, и половцы – больно вид страшен и грозен. Да и сам велик, на голову выше любого половца. Впрочем, Конрад ему уступал не много.

Меч они нашли – его уже крутил в руках половец. Алексей сразу узнал своё оружие по клинку и рукояти. Он показал половцу на пустые ножны:

– Моё, верни.

Но половец прижал меч к себе, не собираясь уступать.

Алексей взялся за рукоять секиры.

Степняк воткнул меч в землю и отошёл, злобно сверкая глазами.

Алексей вернул меч в ножны. Первый раз с ним такой конфуз случился. Кабы не секира, совсем безоружным оказался бы.

Они поехали в свой стан. Там катафракты, разгорячённые боем, уже делились впечатлениями:

– Я ему мечом по щиту – раз, другой, а потом сверху – по башке!

– А я копьё сломал – сразу же, как только сшиблись. И щит пробил, и язычника насквозь, а копьё – хрясь!

Алексей и Конрад направились к реке – отмыться. И оружие и одежда были липкими от крови, противно.

Тем временем подоспел ужин.

Вечером к императору явился его советник Синесил, он предложил перебить пленных.

– Зачем они нам? Сбегут или родичи выкупят – опять в седло сядут.

Однако император отказался. Половцы с захваченными пленными пусть делают что хотят, а своих пленных он резать не позволит.

Синесил ушёл, однако ночью большую часть пленных всё-таки убили.

Злодействовали в основном ополченцы. Катафракты и гоплиты войной уже были сыты, да и устали за день.

Император, узнав, возмутился, но виновных искать не стал, хотя и подозревал в случившемся руку Синесила. Он приказал молчать о бойне, но половцы каким-то образом уже утром прознали о происшедшем.

Император давал право половцам, как союзникам, забрать все трофеи. Но половцы испугались – как бы хитроумные византийцы ночью не поступили с ними так же. Они снялись с места и, не забрав трофеев, ушли за Балканы. Боняк и Тугоркан затаили на императора обиду.

Так получилось, что император, потеряв в бою немного людей, выиграл битву. Всего лишь немного золота, подарки, изысканный обед – и половцы дрались на его стороне. Печенежская орда, которой боялась вся Европа, была уничтожена. Половцы оказали огромную услугу христианскому миру, спася Константинополь. Племя печенежское было уничтожено под корень.

Несколько дней византийское войско стояло лагерем на прежнем месте. Воины приводили себя в порядок. Раненых после оказания первой помощи на печенежских повозках отправили в столицу. За ними пошли колонны пленных, конвоируемые пешими гоплитами.

Жители Константинополя, узнав о победе, приготовили императору восторженный приём.

Император Алексей, хитростью переигравший печенегов, торжественно въехал в город во главе конницы. Причём въехал как воин, на коне – он имел на это право.

Несколько дней катафракты отдыхали, отъедались, мылись и чистили оружие. Прибыло несколько человек пополнения, которых декархи начали натаскивать, проводить учебные бои. Старых, испытанных в боях воинов не трогали.

Потом ещё около двух десятков новобранцев привели в лагерь. Если Алексея и Конрада учить практически не пришлось, то вновь прибывшие оружия в руках раньше не держали.

Алексей беседовал с Конрадом, когда один из новобранцев упал с коня. Он был сам виноват: подпругу не подтянул, седло съехало набок, и он свалился на землю.

– Ох и намучаются декархи с пополнением! – увидев это, заметил Алексей.

– Сам небось так же начинал, – возразил Конрад и тут же возбуждённо воскликнул: – О, вроде как жалованье привезли!

К штабной палатке друнгария подъехал возок, из него выпрыгнули два гоплита, а следом степенно выбрался писарь с тяжёлой кожаной сумкой.

Солдаты могли пропустить что угодно, но не обед и не раздачу денег. Только что весь лагерь был занят: кто-то дрался на деревянных мечах, кто-то чистил лошадей, иные точили о камень мечи. Но знакомую повозку увидели все и, бросив дела, потянулись к палатке. Вроде бы чего спешить, ведь твои деньги не отдадут другому. А вот поди ж ты – очередь уже выстроилась.

Гоплиты, сопровождавшие деньги, стали теснить катафрактов от палатки.

Алексей подморгнул Конраду, зашёл гоплиту сбоку и подставил ногу. Конрад, вроде бы невзначай, толкнул гоплита плечом в щит. Пехотинец не удержался и упал под дружеский хохот катафрактов. А нечего порядки наводить! Беспорядков в лагере катафракты и так не допустят, все вокруг свои, а чужим своевольничать нечего.

Гоплит едва поднялся из-под придавившего его тяжёлого скутума. Вид у него был сконфуженный.

– Ты не ушибся, парень? – нарочито участливо спросил его Конрад.

Катафракты дружно заржали. Между гоплитами и катафрактами всегда существовала некоторая неприязнь, наверное, из-за разницы в жалованье.