Рыбья плоть

Раф выпил водку и апельсиновый сок в компании с Тюльпаном и подался за билетом в город Печору, из которого ему предстоял перелёт на биплане типа «русфанера» в приполярный город. В этом городе стояла база его экспедиции и уже оттуда возили на место работы — ещё часа два на вертолёте — в Заполярье, на так называемую «точку». Покупая билет, он неожиданно встретил старого друга Шуру. То есть не то чтобы друга, а так, собутыльника, вроде любого завсегдатая местного ресторана. Тот тоже летел в Печору, в командировку. Покупку билетов, конечно, решили обмыть. Вначале пошли в местную пивнушку «кильдым», где, вырвав пиво без очереди, долго его пили. Их стали угощать вяленой рыбой местного названия чабак. Потом обнаружились старые знакомые, стали подноситься новые кружки пива. Во время всего этого процесса разговоры велись самые тупые. Большей частью кто-то начинал жаловаться, что что-либо не может «достать». Обязательно находился доброхот, который клялся родной матерью в гробу, что завтра же этот предмет предоставит. Никто у него этих обещаний клещами не тащил, эти заверения у обещавшего лились против его воли, причём он имел весьма плохое представление об испрашиваемой вещи. При этом уважение он имел полное! В те времена была даже такая категория лиц: «доставалы». Это были люди, которые имели гамму знакомых, у которых можно было что-либо купить «из-под полы». Многие бездельники хотели на этих «доставал» быть похожими.

Позже Раф был свидетелем, парадоксального инцидента. За одним столом сидели случайно встретившиеся люди. Один из присутствующих, Семен, имел бельмо и носил тёмные очки. Молодой грузчик Володя поинтересовался:

— А чё ты сидишь в солнечных очках?

— Тебя е…ёт? Чего ты дорвался? — парировал Семён.

— Да просто у меня в комнате лежат такие же красивые очки, — ляпнул Володя, что первое пришло в пьяную голову.

— Так подари, а я тебе за это проставлюсь.

— Всё, всё, всё!.. Сейчас принесу! Они никому не нужны и я не знал, куда их пристроить!

Стали пить водку дальше. Среди пивших был авторитет местного масштаба Гарик. После второго тоста он неожиданно вспомнил и сказал Володе:

— Так! Неси очки. За базары надо отвечать!

Володя понял, что шутить с ним не будут. Промямлив:

— Щас достану!

Он вышел из-за стола и подался по общежитию наугад. По воле случая забрёл в комнату деда, местной знаменитости по части возраста среди котельных машинистов. Тот спал после вахты, не сняв очки, а на подоконнике лежали запасные. Володька, не задумываясь, сгрёб их и помчался в комнату, где пьют. Он радостно вручил человеку с бельмом очки плюс шесть:

— На вот, носи на здоровье!

Тот воспринял это как издевательство над его дефектом и стал взывать к Гарику:

— Над твоим другом стебаются!

Гарик без единого слова вскочил и нанёс Володьке два ножевых удара. Тот потом в больнице выжил, но печень у него была серьёзно нарушена. Он из грузчиков перешёл в сторожа. Гарику дали семь лет.

Даже после ряда таких случаев, «доставалы», за кружкой пива, не переставали обещать друг другу златые горы.

Раф с Шурой, наслушавшись посулов, покинули кильдым. Хорошо отлив пиво за углом, они перенеслись в ресторан. Решено было потратить часть предназначенных на поездки денег на кабак. Место для них отыскалось только за столиком, где пировали какие-то командировочные парни. Официантка их уже рассчитала. На сдачу принесла три пачки сигарет «Рига», теперь покоившихся на столе. Парни о чём-то спорили, особенно выделялся бровастый, среднего телосложения парень, черты лица которые с большим допуском можно было назвать восточными. Наконец, гомоня как гуси, парни удалились, не забыв прихватить и сигареты со стола. Раф с Шурой навели заказ-минимум. В стандартный заказ входила бутылка водки, два салата и два вторых блюда. Иногда официанту удавалось впаять клиентам фирменный напиток. Напиток состоял из водопроводной воды, раствора жжёного сахара и лимонной кислоты химического происхождения. От этого снадобья даже в молодых организмах развивалась сильная изжога. Реализовать напиток для официанта было почти святым делом: норма прибыли на этом продукте была почти тысяча процентов, и хитрый повар щедро делился дивидендами с реализаторами.

Раф и Шура стали употреблять принесённый заказ. Обычно водку пили бойко, а основное блюдо, допустим, бифштекс — ели экономно. Официант мог быстро унести пустую тарелку, а сидеть за пустым столом считалось плохим тоном, тем более что официант начинал досаждать:

— Не принести ли ещё чего-нибудь?

Съедать по два вторых за один вечер было неслыханным расточительством. Бифштекс, созданный из мясной обрези и какого-то загустителя-эмульгатора, был очень упругим и норовил выскочить из-под разламывающей его вилки, как вишнёвая косточка из сжатых пальцев. Пока сотрапезники осторожничали с кругленькими бифштексами, вдруг, как чёрт из табакерки, появился широкобровый бывший клиент, которого они сменили за столом вместе с компанией. Он, тыкая указательным пальцем в их стол, менторским тоном стал задавать вопрос, как опер гастарбайтерам:

— Здесь были пачки сигарет! Отдайте мне их!