Рвач

Пасмурный летний день напоминал цинковый гроб. Серые тучи равномерно растянулись по суровому небу. Пробивавшийся через них солнечный свет делался оттенка брюк Наполеона в битве при Маренго. Переизбыток серого дополнялся унылыми заводскими корпусами промышленного района. Здесь, на самой окраине, у заброшенных ворот от которых остались ли покосившиеся столбы опоры, я ожидал своего нового клиента.

Как я и предполагал, Росфинский оказался иностранцем. Изучая документы в картонной папке я не мог не обратить внимание на копию британского паспорта. Но кого в наши дни можно вести в заблуждение подобной ксивой? Половина, если не все, «экономические» диссиденты, успевшие смыться от земляков опричников, купили такие-же. Но Виктор Иванович родился и вырос в Великобритании.

Об этом мне поведал Петя, еще в день нашего знакомства, в моем офисе. Пока Росфинский говорил по телефону, я пытался привести коллегу в чувства.

– Рыхлов! Возьми себя в руки! Что, черт возьми, с тобой происходит! – шептал я ему.

– Все нормально, – Петя, даже шаблон оправдание, произнес рассеянно. – Не выспался.

– Кто такой этот Росфинский? – работа в прокуратуре позволяли нам обходит этические формальности адвокатской тайны.

Петя пожал плечами.

– Клиент. Меня наняли его адвокаты из Эдинбурга. Знаю только, что та юридическая контора очень серьезная. С какими-то беглыми жуликами связываться не станет.

– А по своим канал пробивал? – спросил я, и поспешил оправдаться. – Я не успел. Саша бумаги только вчера вечером передал.

– Ага. Пробил. С виду все чисто. Не придерешься. Родился, вырос, учился. Все в Англии. Предки туда переехали еще в царское время. А фамилия то ли финская, то ли литовская. Странно одно …

Рыхлов замолчал. Долго и пристально смотрел на меня. В глазах коллеги читалось смятение. Наконец, приоткрыл рот. Решил что-то сказать. Передумал. Положил руку мне на плечо.

– Не сейчас.

Давить смысла не имело. Я улыбнулся.

– А чего не выспался? Гужбанил?

В ответ приятель тоже улыбнулся. Но улыбка получилась грустной. Слишком грустной.

Это вся информация, которой я располагал, отправляясь на встречу в промзону. Дискомфорта «незнайки» я не чувствовал. Более того, мне было безразлично. Росфинский не мой клиент. Наниматель, Саша Дундер. Каким-либо юридическим рискам ни я, ни наниматель не подвергались. Виктор Иванович, или вернее Виктор Джонович, выберет помещение. Подпишем контракт, пожмем друг другу руки. На этом все. Если б я знал каким боком выйдет мне моя беспечность? Лишь тот факт, что иностранец настоял, чтобы недвижимость показывал именно я, а не кто-нибудь из менеджеров холдинга, должен был меня насторожить. Кабы мне тот разум наперед …

Из-за поворота, ковыляя по ухабам, появился прокатный кроссовер. Остановившись прямо за моим Ровером, Росфинский заглушил мотор.

– Я не опоздал? – спросил он, как только открылась водительская дверь.

– Нет, – отозвался я, – все в порядке.

Виктор Иванович, приветливо улыбаясь, протянул мне руку.

– Спасибо, что уделили мне время.

– Пожалуйста. А вы один? Где господин Рыхлов? – спросил я, пожимая мягкую ладонь.

– На этот раз я решил немного сэкономить, – улыбка иностранца стала шире. – Подумал, что два адвоката для ренты заброшенной недвижимости слишком дорого?

– Ну да, – согласился я, – тем более, здесь и сейчас контракт подписывать не будем. Садитесь!

Я открыл дверцу машины. Идти было недалеко, но прогулка по унылому району, еще и в пасмурную погоду, не прельщала.

– С вашего позволения, я хотел бы пройтись, – мягко отказался англичанин.

Тогда, пожалуй, я впервые и заметил, его легкую, ненавязчивую манеру подчинять себе людей.

– Но … – хотел возразить. У меня была тысяча аргументов. От соображений безопасности, до экономии времени. Но что-то в поведении собеседника остановило меня. – Ладно, идемте. Предупреждаю, это не Пикадилли.

– И слава Богу, – улыбнулся Виктор Иванович, – хоть что-то в моей жизни изменилось.

Прогулка не заняла и десяти минут. Следуя инструкциям главного инженера, я без труда нашел заброшенный станкоремонтный цех. Железобетонная коробка, собранная лет пятьдесят назад из панельных блоков, ничем не выделялась в бесконечном ряду индустриальных построек. Отличительной чертой оставались чудом сохранившиеся зеленые стекло-юферсы заполнявшие узкие полозки окон над железными воротами.

– Это здесь, насколько я понимаю, – констатировал я доставая из кармана ключ от висевшего на проржавевших петлях замка. – Все как вы просили. Высокие потолки, смежные помещения.

Мы вошли. Внушительный квадратный цех лежал в полумраке. Сквозь прорези оконных брустверов свет проникал сюда с опаской.

– Одну минуту, – я метнулся влево. По словам инженера, в метре от косяка находился электрощиток. – Тааак…

Открыл дверцу. Щелкнул тумблером автомата. Благо с улицы, через отрытые ворота, проникало достаточно света. Иначе мог бы схватится за какой-нибудь оголенный провод.