Ружемант 4 (СИ)

— Ну же, смелее, договаривай мысль, — командующая подбодрила. Набрал побольше воздуха в грудь. Кажется, то, что она собиралась предложить мне, было за пределами что здравого смысла, что возможностей.

И чем больше я осознавал это, тем больше оно мне нравилось.

— Ты собираешься разрушить империю Вербицкого. Втоптать его имя в грязь, уничтожить как политическую фигуру?

Она кивнула.

— Все так.

— И даже планы есть?

— Если вкратце — для начала вернемся с этой треклятой войны. Потом развернемся в Москве.

— Планируешь перетащить туда девчат?

— Я же сказала, что дам им вольную. Ни за кем бегать не стану, пусть решают сами, чего хотят. И нет, не планирую, — она сглотнула. — Только представь, Потапов: из одной войны, горячей я вытяну их в другую, совершенно им чуждую и холодную. Как думаешь, что они думают о Вербицком?

— Тройняшки так точно хотели бы видеть его в гробу. Буквально.

Бейка согласно кивнула.

— Очень даже может быть. Но это лишь слова. Доходяга, отхватив от тебя лещей, с обиды будет горлопанить, что уж- в будущем-то с тобой поквитается. Это всего лишь затравка, чтобы утешить самого себя, придумать оправдание: не сегодня, так завтра тебя достану. С Вербицким так не выйдет. Он говорит, что мнит вас комарами на его пиршественном столе. И не таит обид на тех, кто посмеет его укусить. Но… Он не злопамятный, но на зло в свою сторону отвечает с усилием. Ты не должен был отправляться на сборочный пункт только за то, что пнул человека.

— Тот был, кхм, «аристократ».

— Думаешь, не знаю? Законы хоть и не едины для всех, но у Вербицкого длинные руки. Не думаю, что лично он подписывал указ выдворить тебя в воинскую часть, поближе к передку. Слишком жирно для такой мелкой персоны, как ты.

— Ну спасибо! — развел руками. Бейка прыснула в кулак.

— Не обижайся, но так и есть. Думаю, это было сделано, чтобы выслужиться перед ним. Так вот представь, что он сделает с девчатами, если они будут втянуты в эту «игру» против него. Может быть, на меня он лишь оскалит клыки, а вот с ними… с ними может случиться многое и всякое. Не хочу ими рисковать. Уверена, ты тоже…

Кивнул, правильно думала. Она вдруг встрепенулась, будто вспомнив о чем-то важном.

— Что это? — спросил, когда положила передо мной лист бумаги. Бегло прочитал.

— Васятка, орчанка, просит о переводе в нашу часть под твое командование. Горомира официально нет, значит, она может подать подобное прошение. Черканешь подпись?

— Черка-ни, — грозно в голове у меня прорычал Зверь Войны. Обернулся на него, прищурился, кажется, быть под управлением Васятки пришлось ему по вкусу. Что ж, пусть так.

— Ручка есть? — спросил с легким раздражением? Бейка выудила из нагрудного кармана, смачно зевнула.

— Ладно, Потапов. Подпиши, и закругляемся. Выживем — еще поточим друг с дружкой лясы. А пока ложись спать, завтра ведь выступать.

Выдохнул, а она ведь права. Помечтал о прохладе подушки и чистоте домашних простыней под скрип почти закончившейся авторучки…

Глава 21

Рокот боя гремел вдалеке.

Третий день операции, кончилась вода. С жадностью вспоминал времена, когда бился с живыми противниками: у тех можно было позаимствовать флягу и боеприпасы.

Механоиды смеялись над нашими слабыми телами звериным упорством, нечеловеческой стойкостью.

Колесников не соврал: сопротивление, что нам оказали, было воистину героическим. Чувствовал себя песчинкой в песочных часах. Наше наступление захлебывалось раз за разом, Царенат бросал в бой все новые и новые волны беспилотников. Не новых, старых, из консервированных запасов.

Но все еще не менее опасных.

— Лейт, ты там не уснул часом? Тащи! — Сейрас махнула рукой. Что ее, что моя ИИ-ассистент говорили, что безопасно. Я же верил шестому чувству, что чуяло подвох за каждым углом.

И почти никогда не ошибалось.

Мальчишка, выскочивший на меня из-за груды хлама, стискивал нож. Надеялся, словно в боевиках, вонзить прямо в сердце, перехватить мой «Арес», пристрелить эльфийку.

Двинул ему прямо в зубы, болевым захватом обезоружил, добавил пинка, словно тогда Вербицкому.

Ничего, за этого в ссылку не отправят. Парнишка плюхнулся в кучу мусора лицом, стремительно перевернулся и в ужасе застыл.

— Не дергайся, парень, — Ириска шустро переключила меня на «Лингво», прочитал текст, написанный на сетчатке с правильными интонациями. Лицо парня менялось от надежды к непониманию. Варвар,а так хорошо знает родной ему язык? Или не варвар?

Видел ли он за всю свою жизнь хоть одного царенатского солдата?

Хмыкнул на собственный же вопрос, покачал головой, уж скорее единорога.

— Фига се! — Сейрас шустро порушила все его надежды. Подошла ближе, запрокинула ногу на обломок, оперлась на нее локтем.

— Ты откуда тут такой красивый, пацанчик?

Тяжко дыша, он вдруг пришел к какому-то выводу. Сукин сын, так я и знал!

— Morte ai barbari! Per l’eroe Scarlucci! — сунул руки за пазуху. Я среагировал мгновенно, пнул ногой, выбил из ладоней шар гранаты. Вот, значит, как: мы варвары, Скарлуччи — герой…

— Гляди-ка, дикий!

— Не отвлекайтесь, сержант Грингра!

— Молчу,молчу, лейт, — остроухая повержено подняла руки. — Что делать-то с ним будем?