Ружемант 2

Кивнул ей, будто заверяя, что со мной ничего страшного не случится. С ней и подавно.

Лестница казалась бесконечной. Сумел насчитать пятьдесят две ступеньки. Мимо меня проносились лакеи: наглаженные ливреи, торчком стоящие манишки. Подносы в их руках блестели хромом. Поймал одного из них, осушил бокал. В вине не разбираюсь, но на вкус неплохо.

Вглядывался в фигуры и лица, искал знакомые. Ни Щебекина, ни Макмамбетова. А вот Воронина казалась бледной каланчой и выделялась среди пестрых нарядов белоснежностью платья.

Искал жирного поганца, из-за которого попал к Бейке. Не знал, что буду делать, попадись он мне под руку. Бить? Благодарить? Что-нибудь другое на букву «б»? Отвечать самому себе было нечем. Судьба решила не испытывать меня на прочность и благоволила жиртресту — если он и был здесь, то встречи со мной избежал.

Мальчишка-лакей, весь в красном, с копной соломенных волос, вмиг оказался подле меня.

— Пройдемте. Вас ждут.

Не мальчишка, шепнула на ухо Ириска — кендер. Согласно кивнул.

Как странно: представлял себе Вербицких злодейскими злодеями. Может быть, они и не ангелы, но от другой аристократии почти ничем не отличались. Кроме размаха дозволенного.

— Сюда, — кендер вышколен и выучен, словно за каждую провинность его секли. Ничуть не похож на тройняшек. Увидеться бы сейчас с ними хоть на минутку…

Кабинет главы дома Вербицких встретил полумраком чуть притушенных ламп. Будто хозяин жаждал хоть и искусственного, но света свечей.

Чернильница, аромат курящихся благовоний. Обширная библиотека.

Полы заскрипели, я ощутил себя бесконечно тяжелым. Здравый смысл подсказывал: сделано для врагов. Тихим не пройдет никто, разве что умеющий летать колдун.

Ириска чуяла спрятанную тут и там магию. Обрывки как будто неумело наложенных заклинаний торчали язычками и нитями. Настоящую угрозу представляли те, которые были незаметны вовсе.

Старик, сидящий в кресле, молчал. Словно сама война, он вглядывался, рассматривал, буравил взглядом.

Словно вопрошал, что я за зверушка такая.

— Добрый день, Максим. Присаживайтесь.

Морщинистая ладонь указала на кресло. Разговор обещал быть долгим и напряженным. Для меня.

Не люблю, когда собеседник демонстрирует свою власть потехи ради и развлечения для. Вербицкий-старший был из таких. Старик прочистил горло, заскрипел из своего кресла:

— Должен выразить вам благодарность и попросить прощения.

Перебивать не стал. Такие, как он, не любят и опасны, а я играю с тиграми и огнем лишь на арене цирка.

— Первое — за спасение моей внучки. Константа была впечатлена вашими… отвагой и самоотверженностью.

Губы старика растянулись в ниточку, будто он хотел назвать последние глупостью и безрассудством.

— Уверяю, мне есть что предложить вам в награду. А вот к печальному — мой внук повел себя с вами неподобающим образом.

Я неохотно кивнул в ответ. Знаю, без его властной, вездесущей руки двухметровый эльф бы не пошевелился…

— Мне жаль, что приходится расплачиваться за его ошибки. Не жалко денег, но репутация… — он сложил пальцы на груди, бросил на меня взгляд поверх квадратных старческих очков.

Наконец мне удалось его рассмотреть: он больше походил на приходского чиновника, чем на представителя аристократии.

Старик, в свою очередь, отвечал тем же. Ему не нравилась дешевизна моего костюма. Гости, являвшиеся пред его очи, одевались от кутюр. Мальчишка в дерюге здесь был неуместен. Но нужен.

Впору было усмехнуться: Вербицкий мог пыжиться, сколько захочет, но это он искал со мной встречи, а не я с ним.

Разорви я приглашение, швырни его в лицо посыльному, мне бы простили и прислали новое. Дипломатия верхов не терпит лишь личных обид, над маленькой же гордостью просто потешается.

Хотелось стиснуть кулаки. Отчаянно надеялся: сегодня смеяться буду я!

Глава 12

Вербицкий выдохнул, заговорил вновь.

— Но я позвал вас не только за извинениями и благодарностью. Догадываетесь зачем?

Он встал, подошел к окну. Устремил взор подслеповатых глаз куда-то вдаль, сложив руки за спиной. Мое молчание ему надоело, обернулся.

— Ну же, не бойтесь. Говорите.

— Возрождающийся род ценен своими деяниями. Можно взять его нынешнего патриарха под крыло и направить в нужное русло. Использовать в своих целях. Избавиться всегда проще, чем приобрести.

Он покачал ладонью, будто взвешивая каждое мое слово. Усмехнулся.

— Клянусь, мальчик, ты опасно остер на язык. Но не стану тебя винить — я сам требовал того от тебя. Ты умен, Потапов-последний. Как твой род оказался в самых низах?

— Я был юн и глуп, не имею понятия.

Старик смерил изучающим взглядом, но противиться не стал. Как и продолжать разговор в этом русле.

— Ты прав, Максим. Мы отчаянно нуждаемся в свежей молодой крови. Не в тех смыслах, как об этом говорит старушка Воронова, но тем не менее. Хочешь, я ознакомлю тебя, как мы ведем дела?

Вопрос с подвохом. Кивну — и мне покажут чье-нибудь убийство. И вручат засаленную от чужого пота и крови монтировку — добить своими руками. Повязаться — так навсегда…

Прогнал глупости прочь.

Старик так и не дождался ответа, решил за меня.