Русское Средневековье. Традиционные представления и данные источников

Итак, мы рассмотрели отношения Твери, Москвы и Орды за период с 1300 по 1318 г. Вывод: Михаил Ярославич не совершил практически ни одного антиордынского действия. Даже события 1317 г. можно считать таковым с огромной натяжкой: Михаил сделал тогда все, чтобы не испортить отношений с ханом; нарушителем воли Узбека тверского князя выставили его враги – Кавгадый и Юрий. До 1317 г. Орда постоянно поддерживала Михаила, в том числе военной силой. У Юрия такая поддержка появилась только в 1317 г. До этого московский князь не раз действовал вразрез с волей ханов – сначала Тохты, потом Узбека – в ходе своей борьбы с Михаилом. Он делал это в 1305 г. (по вопросу о Переяславле), 1305–1308 гг. (борьба за княжение в Новгороде), 1310 г. (захват нижегородского княжения), 1314–1315 гг. (вступление на стол в Новгороде Великом) – итого четыре раза.

Таким образом, противопоставление Михаила как борца с ордынским игом Юрию как прислужнику Орды фактами опровергается. Но, может быть, справедливо другое проходящее через работы, посвященные московско-тверскому противостоянию начала XIV в., противопоставление, морально-этического порядка – праведника Михаила злодею Юрию?

Если не ограничиваться происходившим в 1317–1318 гг., а учитывать предшествующие события, оказывается, что Юрий не делал ничего, чего бы ранее не делал Михаил.

Юрий принял ярлык на великое княжение из рук хана? Михаил делал это дважды – от Тохты в 1305 г. и от Узбека в 1315. Юрий ходил на владения Михаила походом? Михаил ходил на Москву дважды – в 1305 и 1308 гг. Юрий делал это вместе с ханским послом? Михаила в походе на Москву 1305 г., скорее всего, тоже сопровождал посол хана, кроме того, он ходил с послом Таитемером на брата Юрия Афанасия и новгородцев зимой 1315–1316 гг. Юрий обвинял Михаила перед ханом? Михаил в 1315 г., несомненно, делал то же: в прославляющей его «Повести о Михаиле Тверском» дипломатично говорится, что тогда между Михаилом и Юрием в Орде «бывши прѣ велице»[122] (т. е. большой спор), но поскольку именно Юрий был в тот момент нарушителем ханской воли (он занял стол в Новгороде Великом, который должен был принадлежать великому князю), почему он и был вызван в Орду, ясно, что в этой «пре» обвинителем выступать мог только Михаил, Юрий в лучшем случае мог пытаться, оправдываясь, выдвинуть какие-то контробвинения.

Откуда же преобладание в исторической литературе черных красок при характеристике Юрия и светлых, когда речь идет о Михаиле?

Представление об этих князьях-противниках сформировано под влиянием одного источника – житийной «Повести о Михаиле Тверском». Это яркое литературное произведение, написанное тверским книжником, приближенным к Михаилу. Естественно, что автор писал о своем герое в апологетических тонах, а о его врагах совершенно в противоположных. Всегда ли при этом автор «Повести…» соблюдал объективность? Нет, местами его тенденциозность очевидна. В «Повести…» ничего не говорится о союзнических отношениях Михаила с отцом Юрия Даниилом Александровичем и последующем его переходе на сторону великого князя Андрея Александровича, о походе Михаила к Москве после получения в 1305 г. ярлыка на великое княжение, о втором походе на Москву 1308 г. Наконец, рассказав о споре Михаила и Юрия в Орде в 1315 г., автор пишет, что Михаил был отпущен на Русь, и при этом умалчивает, что ему был придан ханский посол с отрядом, не говорит о битве с новгородцами и братом Юрия Афанасием, о вероломном захвате последнего, о разорении Торжка! То есть когда Юрий в 1317 г. идет на Русь с ханским послом и ведет наступление на Михаила – это плохо, аналогичные же действия героя «Повести…» попросту замалчиваются…

Так что же, спросит читатель, нужно поменять персонажей местами: Михаила считать злодеем, а Юрия – борцом с Ордой? Разумеется, такой взгляд был бы столь же далек от истины, как и традиционное представление.

С моральной точки зрения соперники стоили друг друга. Оба не брезговали совместными с татарами военными действиями на русской территории. Оба стремились добить противника, когда он казался ослабленным: Михаил в 1308 г., Юрий в 1317-м. Оба нарушали клятву: Михаил в 1300 г. изменил союзу с отцом Юрия (а такого рода отношения скреплялись целованием креста, и несоблюдение обязательств – «преставление крестного целования» – считалось тяжким проступком, в XV в. известен случай отлучения князя за это от церкви), в 1316 г. с помощью обмана захватил Афанасия Даниловича; Юрий в 1305 г. нарушил данное им митрополиту Максиму обещание не оспаривать у Михаила великое княжение. В одном отношении Юрий, впрочем, «превзошел» противника. На его совести два убийства – находившегося в Москве с 1300 г. в плену рязанского князя Константина (1306) и тверского посла Олексы Марковича (1318)[123]. Михаилу молва приписывала отравление жены Юрия Кончаки-Агафьи, но, как говорилось выше, эта версия вряд ли соответствует действительности.