Русское Средневековье. Традиционные представления и данные источников

Третье направление исследований, подтвердившее древность поэмы, – это сопоставление «Слова о полку Игореве» и «Задонщины» при помощи математико-статистического подхода. В тексте «Задонщины» (около половины которого составляют фрагменты, сходные с текстом «Слова…») автором этих строк были выявлены определенные закономерности в распределении параллельных со «Словом…» фрагментов по объему: преимущественно крупные фрагменты в начале, где описываются сборы войска и поход к Дону, значительное падение объема фрагментов в середине произведения (в описании Куликовской битвы) и некоторое новое повышение к концу (где рассказывается о бегстве татар и торжестве русских). Эти закономерности находят свое объяснение в особенностях содержания «Задонщины» – колебания объема заимствованных фрагментов могли быть следствием стремления ее автора приспособить текстовой материал «Слова…» для целей создаваемого им произведения. Дело в том, что основной задачей «Задонщины» был рассказ о Куликовском сражении, а в «Слове…» о битве Игоря с половцами говорится относительно немного (поскольку для его автора описание боевых действий не было главным, его задачи шире – на примере Игоря показать необходимость объединения русских князей в борьбе с внешними врагами, пагубность для страны междоусобиц). В результате, перейдя к описанию сражения, автор «Задонщины» был вынужден, чтобы насытить свое повествование, прибегать к использованию кратких фрагментов (причем иногда один фрагмент «Слова…» использовался дважды). Применялся и еще один прием: приспособление для описания боя фрагментов «Слова…», в этом произведении не относящихся к битве (они, естественно, были по необходимости кратки, так как окружающий эти фрагменты в «Слове…» контекст совсем не подходил для описания сражения). В ходе исследования было проведено также статистическое сопоставление параллельных текстов, исходящее из допущения первичности «Задонщины» по отношению к «Слову…»: в результате него закономерности в распределении фрагментов по объему не обнаружилось. С точки зрения математической статистики такой результат изучения соотношения параллельных фрагментов двух памятников может быть интерпретирован только как свидетельство влияния «Слова…» на «Задонщину», а не наоборот. Это лишает «скептическую» точку зрения ее краеугольного камня: утверждения, что «Задонщина» послужила источником «Слова о полку Игореве».

В последние годы ряд авторов выступили с предположениями, что «Слово о полку Игореве» было создано в XV столетии. Такая точка зрения не отрицает подлинность поэмы, поскольку «Слово…» признается памятником средневековой литературы, но переносит его в отдаленную от описываемых событий эпоху[89]. Тезисы о появлении «Слова…» в XV столетии не противоречат выводам исследователей о восприятии его как подлинного древнего памятника членами Мусин-Пушкинского кружка. Можно совместить с ними и признание вторичности «Задонщины» по отношению к «Слову…» (поскольку не исключено, что «Задонщина» была написана не сразу после Куликовской битвы, а в XV в.). Но язык произведения останется камнем преткновения. Допустить, что автор XV столетия сумел искусно архаизировать язык под XII в., невозможно. Не может здесь спасти и допущение, что автор обработал какие-то устные сказания о походе Игоря, поскольку при устной передаче древний строй языка не сохраняется (что хорошо видно на примере былин).

Основной посылкой общего порядка, питающей скептическое отношение к «Слову…», остается представление о его жанровой уникальности, о малой вероятности появления в древнерусской литературе произведения поэтического характера. Однако на самом деле данных о существовании в русском Средневековье сочинений такого рода не так уж мало.