Русский транзит

Дежурный вопрос, требующий дежурного ответа: нормально! хорошо! о’кей. Но я подробненько посвятил Шведа в то, «как дела». Предпочитаю не перекладывать свои проблемы на чужие плечи – просто использовать друзей втемную или подставлять их не в правилах Боярова. Да и город Питер только кажется большим, а в действительности он ма- аленький, и не сегодня-завтра Швед все равно услышит «звон», так пусть знает «где он». Лучше пусть узнает из первых уст, пока слухами не обросло. Так надежней, так верней.

И Швед оказался надежен и верен:

– Да-а, бывает же! – только и сказал, выслушав до конца. И еще сказал, не моргнув глазом: – И куда поедем?

Поехали мы сначала на Манежную, на сходняк.

Сходняк был в разгаре. С десяток машин парковались. Питерские каталы обсуждали выигрыши и попадания, договаривались на вечер: где, как и на сколько играть. Денежные разборки проходили тут же. В общем, разминались перед настоящей работой.

Игорек Бецкой был тут как тут. Глиста с Беспределом тоже мелькали. Идти к ним? Наверняка среди толпы хоть один переодетый мент, а стучит в этой компании каждый второй. Надо идти. Но только не мне.

– Серега, ты ведь когда-то катал?

– Ну не то чтобы катал, а так как-то… понемногу, – ухмыльнулся Швед.

– А этих всех знаешь?

– Да уж знаком! – и опять ухмыльнулся. Ясное дело: отнюдь не понемногу катал Швед до того, как переключиться на иной вид катания – катания иностранцев по специфическим достопримечательностям города Ленина, но совсем не по ленинским местам.

– А нет у тебя желания?..

– Понял. Пойду проветрюсь. С Игорьком побалакаю. Давненько не виделись как-никак…

Швед балакал полчаса:

– Нет, такое впечатление, Игорек о твоем Быстрове ничего не знает.

– Он не мой!

– Да знаю-знаю! Не придирайся к словам.

– А ты их выбирай получше.

– Понял… Ну так вот… Игорек веселый, довольный. Нашли на сегодня двух лохов из Харькова, сговорились с ними. Вечерком катать будут.

– Где?

– Где-то на Ракова.

Не соврал Олежек, его информация точна.

– А эти два… пристебая?

– А с ними я и не говорил. Пристебаи и есть. Как обычно, без денег, шакалье, во что угодно готовы вписаться. Чего с ними говорить!

Да нечего с ними говорить. Но мне придется. И нынче же вечером. На Ракова. Там будут люди проверенные, свои – переодетых ментов там просто не может оказаться.

– Вечером ты свободен?

– Я двое суток для тебя свободен, я же сказал.

– Спасибо, Серега. Тогда вечером – на Ракова.

– Еще не вечер… – напомнил Швед.

– Еще не вечер! – подхватил я с хрипотцой Высоцкого. – Домой!

– М-м… Домой?

– На Кораблестроителей! – уточнил я. У меня-то дома или печать на двери… или никакой печати, зато внутри засада. Мой дом перестал быть моей крепостью. И единственная крепость – квартира тезки-Сандры.

– Кто т-там?

– Я.

– К-кт-то «я»?

– Тезка! Это я, Саша! Открывай! Я с приятелем.

– С к-каким п-приятелем?

– Ну елки-палки! С хорошим приятелем! Ну?!

Что-то неладно. Вчера тезка-Сандра заикалась от холода.

А сегодня? В квартире тепло… Что-то неладно.

– Откроешь или нет? Или мы уходим! – пригрозил-то я в шутку. И ногами потопал в шутку – мол, слышишь: уходим.

И тут мне стало не до шуток.

– Уходите!!! В-вс-се ух-ходите! Я м-милицию выз-зову! Я ее уж-же выз-звала! Она сейчас с вам-м-ми р-разб-берется!

Неужели Арик, не к ночи будет помянут, наведался в мое отсутствие и накуролесил? Устроил сцену ревности, даже… избил. При этой мысли мне на секунду отказало собственное же «гуси летят…» и я легоньким гияку-цки вышиб дверь. Борюсика вчера приложили намного мощней, но отечественные двери, даже утепленные, похлипче будут, чем самый хлипкий Борюсик.

Я услышал «Ах!» и еле успел заметить, как тезка-Сандра метнулась в ванную, только край халата мелькнул. И заперлась. Я огляделся. Да-а-а, если здесь был Арик, то темпераментный он малый! В квартире все было перевернуто вверх дном, сервант разбит, книжный шкаф повален, книги россыпью, диван, кресла, вся мягкая мебель вспорота ножом… Не-е-ет, одному Арику за раз при всем желании, при всем темпераменте ТАК квартиру не разукрасить. Здесь, минимум, трое ариков постарались.

Швед остался на лестничной площадке, не переступив порог. Университетское образование!..

Ну, да мы университетов не кончали. Я прижался к двери ванной, прислушался: ни звука.

– Санечка… Сандрочка… Ну, что с тобой? Что здесь случилось? Открой, объясни. Мы сейчас вместе все решим, все уладим. Ты только не бойся. Не бойся, Санечка. Это же я. Я это. Неужели ты МЕНЯ боишься?

Открыла. И сразу бросилась, спряталась под мышку, как вчера в такси, залепетала абсолютно невнятно.

Я кинул взгляд поверх ее головы: ванна расколота, полка растоптана – и здесь потрудились!

– Арик? – грозно, уже по-настоящему грозно, не в шутку, спросил я, понимая, но не принимая еще, что – не Арик.

Она замотала головой и продолжала лепетать. Ничего не понять. Встряхнул ее за плечи:

– Объясни толком! Только толком! Все будет в порядке! Только объясни!

Она объяснила: пришла из института час назад, звонок, побежала открывать, думала – ты (я), а ворвались трое… такие черные, небритые, громадные…