Русский штык на чужой войне

Какая же причина побудила сартипа Реза-хана уходить в отставку? Его начальник, подполковник Ф. (Филаретов. – Ред.), был уволен из дивизии, как говорили, – да оно и ясно, – за непорядки в отряде во время экспедиции.

Отсюда вывод, что непорядки были в Стрелковом полку у сартипа Реза-хана, и, быть может, у него были угрызения совести, что он был в некоторой степени причиной увольнения своего начальника….»[188]

После того, как в октябре 1920 г. англичане прекратили борьбу против коммунистов и добились увольнения русских инструкторов, Реза-хан всем преподнес сюрприз, которого от него не ждали.

По свидетельству ротмистра С. Булацель, «когда мы прибыли в Керманшах, то узнали новость: сартип Реза-хан, не считаясь с позицией своего нового начальства – англичан, собрал все отряды, находившиеся в Казвине и его районе, и двинулся на Тегеран. В подступах к Тегерану у него произошел бой с персидскими жандармами и сарбазами. С обеих сторон были убитые и раненые.

Сартип Реза-хан триумфально вступил в Тегеран. Затем он сделался военным губернатором, потом диктатором и, наконец, Его Величеством Шахом Реза Пехлеви.

В заключение могу сказать, что, когда я командовал Тегеранским отрядом и сартип Реза-хан мне два раза подавал рапорт об уходе в отставку, прими я его рапорт, дай ему ход, я совершенно уверен, что его желание было бы исполнено. Никакого отношения он к дивизии не имел бы и Его Величеством Шахом никогда бы не стал»[189].

А вот воспоминания от 9 февраля 1929 г. другого офицера Персидской казачьей дивизии Верба[190] о совместной службе с будущим шахом Персии:

«…Уже война с Турцией была почти объявлена (1914 г.) и граница с Месопотамией – почти закрыта, но паломники и караваны все еще продолжали ходить по инерции. Здесь еще не было слышно грома пушек и не было еще воюющих сторон.

В моем отряде в то время находился теперешний шах Персии, он был там в чине капитана и командовал полуротой, я его послал из Керманшаха в небольшую экспедицию против курдов в Суингур. Он кого-то разбил, кого-то повесил и усмирил. Этот недюжинный человек был четыре раза в моем прямом подчинении, и я здесь остановлюсь подробнее на его личности и его карьере.

Впервые я с ним столкнулся, придя с отрядом персидских казаков в город Хамад. Я был тогда новичком в Персии и ехал в Курдистан, сопровождая губернатора. Небольшой наш отряд находился под командой полковника Ушакова.

В старое время престиж русского имени и офицера в Персии был велик. По приезде ко мне явился губернатор и другие власти. В честь моего приезда был обед у губернатора и здесь я познакомился с высоким, крепкого сложения офицером с мужественной осанкой, решительного вида – это был султан Реза-хан, слывший храбрым командиром.

И невольно вся его осанка и наружность внушали доверие и уважение. Держал он себя скромно и просто, был одет скорее бедно, но чисто. Его наружность не отличала в нем перса, сам он был родом из гор Савадкуха, местности, лежащей в трех переходах от Тегерана на пути к побережью Каспия в Марайдерам.

Спустя три месяца на усиление моего отряда для действий против курдов была выслана мне полурота во главе с Реза-ханом. Я часто звал его к себе и разговаривал с ним. Он был настоящим воякой, но под его кителем скрывалась бурная энергичная натура и сильная воля.

Как-то я послал его окружить одно небольшое укрепление с курдами-разбойниками и захватить их, что ему не удалось. Исполнив задание маневра, он не смог взять их, поскольку они заперлись в башне и убили нескольких наших казаков. Им благоприятствовала местность.

Получив донесение об этом, я взял людей, которые были под рукой, и выехал в горы, хотя нас было мало. Прибыв через три часа к месту боя, я оценил обстановку. Взять башню действительно было трудно. Это было целое [оборонительное] сооружение, которое не поддавалось огню горного орудия.

Курды метко отстреливались. Пулеметы, хотя и работали хорошо, ничего не могли сделать. Они били по башне, от которой летели пыль и мелкие камни, но она, конечно, не пробивалась.

Я стоял рядом с шахом на позиции на возвышенности. Мимо свистели пули, а он был спокоен и невозмутим под огнем.

Решили под сумерки пойти на штурм и двинуть всех людей, но курды успели вывести лошадей, вскочить на них и прорваться через линию слабых постов по ту сторону небольшой деревеньки, на окраине которой и стояла башня.

Правда, внутри ее кроме массы стреляных гильз была кровь. Нам это стоило жизни нескольких казаков.

Шах был опечален нашей неудачей, но этот день во мне внушил к нему еще большее уважение: он был, безусловно, храбрым и очень решительным человеком, что впоследствии и доказал, заняв исток Кадмаров.

Второй раз, когда я был снова командирован в Персию Генеральным Штабом как офицер, знающий язык и страну, я уже застал Шаха Ули Сергенбом (подполковником). Тогда, летом 1916 г., в Тегеране царила паника. Турки заняли Хамадан.