Русский предприниматель московский издатель Иван Сытин

В ноябре 1907 года Сытин издал «Ежегодник народной школы» тиражом 6 тысяч экземпляров по цене 1 рубль 50 копеек, и поначалу все было спокойно. Весьма радикально настроенный составитель этого сборника педагогических материалов В.И. Чарнолусский, входивший в 1905 году в состав Петербургского совета, включил в книгу и свой очерк «Учительские организации в России». А противозаконными оказались резолюции в поддержку политической деятельности, принятые в конце 1905 года на Всероссийской учительской конференции в Финляндии[321]. В очерке Чарнолусский счел нужным повторить наиболее радикальные из них: о созыве учредительного собрания, бойкоте выборов в Думу и о разделе земли между крестьянами – то есть по вопросам, горячо обсуждавшимся всеми в 1905 году.

Спустя месяц после выхода «Ежегодника» в свет «Товарищество И.Д. Сытина» отпечатало тиражом 3 тысячи экземпляров 60-копеечную брошюру «Учительские организации в России», состоявшую только из очерка Чарнолусского и упомянутых резолюций. Это сокращенное и более дешевое издание могло получить гораздо более широкое распространение, и Московский комитет по делам печати оценил брошюру как подрывную, потребовал ее конфискации и подал соответствующее ходатайство прокурору. В предъявленных им обвинениях от 27 апреля 1908 года говорилось, что Сытин и Чарнолусский несут уголовную ответственность за издание брошюры «Учительские организации в России».

Как только Сытин узнал о действиях, предпринятых комитетом, он изъял тираж «Ежегодника» из своих книжных магазинов и уничтожил 5 тысяч экземпляров. (К тому времени разошлось около 500 экземпляров книги.) Однако Московский комитет по делам печати подал ходатайство прокурору о привлечении Сытина и Чарнолусского к ответственности за «Ежегодник» только в декабре 1908 года, так как московский генерал-губернатор хотел, воспользовавшись своими чрезвычайными полномочиями, уничтожить тираж «Ежегодника» без суда, и комитету пришлось ждать указания из Петербурга, запретившего эту скорую административную расправу.

Осенью 1909 года Сытин предстанет перед присяжными заседателями московской Судебной Палаты по обман и нению в издании брошюры «Учительские организации в России»; 24 октября суд сочтет книгу противозаконной, но признает Сытина и Чарнолусского невиновными. Таков же будет исход и судебного процесса над «Ежегодником» в 1910 году, где Сытин скажет в свою защиту: «Можно ли привлекать меня к ответственности за книгу, которая была одобрена комитетом по печати, «Правительственным вестником» [в нем была помещена хвалебная рецензия на книги] и которую я сам уничтожил, не дожидаясь распоряжения власти?»[322]

Адвокат Сытина с мелодраматическим пафосом опишет, как мучился его подзащитный, «часами дожидаясь приговора суда», ибо знал, что некоторые «в совещательной комнате… требовали для него тяжкой уголовной кары»[323]. В сущности, и на этот раз основной мишенью была печатная работа.

И, наконец, седьмым изданием, из-за которого Сытин оказался вовлеченным в судебный процесс, стала книга, чью принадлежность к его фирме правительство установило, судя по всему, с большим трудом, – словарь радикального направления, появившийся сразу после революции 1905 года без указания выходных данных. Из текста обвинительного акта, представленного в московскую Судебную Палату 18 ноября 1908 года, явствует, что в то время прокурор еще не знал имени автора, поскольку обвинение было предъявлено только Сытину как издателю и Тулупову как редактору[324].

На предварительном следствии оба отрицали, что знакомились с содержанием словаря до публикации, но мризнали, что книга вышла в серии Тулупова «Современная библиотека» и отпечатана в сытинской типографии. Этот «Современный общественно-политический и экономический словарь» давал толкование современной политической терминологии и был помещен в приложении к «Полному словарю иностранных слов вошедших в употребление в русском языке».

«Полный словарь…», говорилось в обвинительном акте, не вызывает нареканий, однако в приложении Карл Маркс назван «великим учителем», его «Коммунистический манифест» – сводом «непреходящих» идей, а ряд сто предсказаний – исторически неизбежными, а в то же время «самодержавие» определено как «бесконтрольная власть бюрократии». Вполне возможно, сведения о принадлежности анонимного словаря к фирме Сытина исходили от его бывшего сотрудника Н.А. Скворцова, который на судебном процессе по этому делу, состоявшемся в 1910 году, давал показания против Сытина и Тулупова. Тогда на слушаниях Скворцов заявил под присягой, что и Сытин, и Тулупов читали рукопись в январе 1906 года, а Тулупов еще и редактировал ее[325].