Русский предприниматель московский издатель Иван Сытин

Из всех этих материалов и документов встает образ могучего издателя, предпочитавшего, чтобы его считали простодушным человеком, который преследует только одну цель – улучшить жизнь русского народа. Такая роль помогла Сытину привлечь на свою сторону крупнейшие литературные таланты, а их содействие, в свою очередь, стало одним из важнейших орудий его успеха. Рассказ о том, как все многочисленные нити успеха сплелись в судьбе русского предпринимателя, и составляет суть нашей книги.

Глава первая ОТ КРЕСТЬЯНИНА ДО МОСКОВСКОГО ИЗДАТЕЛЯ

За окнами, вдоль унылых, по военному времени, московских улиц гулял вьюжный февраль 1917-го, а в большом зале Политехнического института тысяча хорошо одетых участников торжества аплодировали очередному поздравительному посланию, на сей раз – от председателя французской палаты депутатов. Видный пожилой мужчина в отличном костюме скромно кивал в знак благодарности со своего почетного места на сцене. Миллионер Иван Сытин отмечал полвека издательской деятельности. Пятьдесят лет с небольшим тому назад он приехал в Москву пятнадцатилетним деревенским пареньком и поступил в ученики к владельцу книжной лавки с типографской машиной.

Ныне Сытин стоял во главе крупнейшей в России, а то и во всем мире, издательской фирмы. Его стараниями ежедневная газета «Русское слово» вышла на первое место в стране по тиражу и, будучи независимым изданием, приобрела неслыханное в условиях самодержавия влияние. Книжное дело принесло ему не только огромные доходы, но и широкую известность; и сегодня, как с самых первых дней издательской деятельности, Сытин твердо провозглашал себя в первую голову просветителем русского народа. Кроме того, Сытин всячески стремился воодушевить людей. Несмотря на неразбериху в тылу и поражения на фронте, он собирался доказать свою веру в будущее и обнародовать самый грандиозный свой благотворительный проект – учреждение общественного издательства, которое служило бы народу. Не ведал он тогда, что это его последний триумф, ибо не пройдет и двух недель, как развернутся события, которые не оставят и следа от его несметных богатств, издательской империи и любимого детища – «Русского слова». В тот день Сытин в избытке располагал средствами для своего честолюбивого начинания, однако всего через несколько месяцев к власти придут люди, которые на дух не переносили частной собственности и свободы печати и против которых он был настроен сейчас, – большевики.

Годы надвигающейся революции и еще почти восемнадцать лет, до 1934 года, когда он восьмидесятитрехлетним стариком скончался в своей постели, Сытин по доброй воле проживет в Москве, но лишится всего состояния и никогда не откроет общественного издательства. При Ленине новое Советское правительство еще будет прибегать к услугам старого покладистого капиталиста, однако преемники Ленина вынудят его удалиться от дел. Итак, сам не зная того, на торжестве в начале 1917 года Сытин отметил не только пятидесятилетие, но и вершину своей издательской карьеры.

I

К тому времени, однако, Сытин уже занял свое место в истории. Этот выходец из крестьянской среды, малообразованный, чья жизнь пришлась на важнейшие годы от реформ Александра II до сталинских «чисток», относится к числу зачинателей глубоких перемен в дореволюционной России. Значение Сытина как независимого издателя – в прочном успехе, которого он добился при двух царях, весьма неблагосклонных к оппозиции. Умело обходя запреты, включая цензурные, он нажил состояние и по праву считается одним из тех, кто успешно боролся за свободу печати.

Решающую роль в возвышении Сытина сыграло его невероятное упорство, но не менее важным обстоятельством было и ослабление власти царского правительства. При всей очевидности вредных последствий, которые могла иметь деятельность Сытина для существующего порядка, ни одному чиновнику не удавалось, силой ли убеждения, на законных ли основаниях, держать его в узде.

Иными словами, практическая сметка и ловкость Сытина вполне соответствовали веяниям времени, когда в издательском деле открылись широчайшие возможности для тех, кто ладил и с правительством, и с оппозицией. У правительства имелись средства ограничивать до некоторой степени издательскую деятельность, а в рядах оппозиции состояли лучшие и наиболее популярные писатели. Оба лагеря считали Сытина полезным для себя, при этом облюбованный им образ неотесанного «человека из народа» играл ему на руку. Он умел для всех быть по-своему привлекательным и в то же время держаться особняком в пору непримиримой политической вражды.