Русский национализм. Семнадцать ответов

Что касается «русского расизма» (то есть учения о том, что именно русские являются высшей расой и имеют право угнетать другие народы), то подобные учения не получили широкого распространения. Это связано с уже указанными историческими причинами — русские, как народ, не имели колониального прошлого. Предки каждого англичанина или француза имели материальные выгоды от наличия колоний, в их исторической памяти отложилось, насколько это было замечательно — потому-то Европа «больна расизмом». Русские, к добру или к худу, такого опыта не получили. Российская Империя не имела колоний в европейском смысле этого слова. Напротив, русские несли основные расходы и издержки по расширению пределов государства, и не имели с этого никаких выгод.

Сейчас русские, в массе своей, отнюдь не воспринимают себя как «высшую расу господ». Они находятся в подчиненном, униженном, подавленном состоянии, и знают это.

Русские националисты не призывают к захвату земель и колоний, к господству над иными народами, к унижению и угнетению. Они хотят освободиться сами, а не порабощать других. Их основные требования — прекращение угнетения русских людей, создание русского государства на исторических русских землях. Короче говоря, русский национализм — это национализм национально-освободительный.

На это можно возразить, что известная часть русских националистов испытывает явный и нескрываемый интерес и симпатии к «гитлеризму», особенно к его символике и атрибутике. Мы, дескать, знаем людей, называющих себя русскими националистами и вскидывающих руку в нацистском приветствии, малюющих свастики на стенах домов и т.п.

Да, есть русские националисты, которые используют такую символику. В девяностые годы этого было больше (тогда, например, крупнейшая русская организация того времени — РНЕ — имела своим символом «коловрат»), сейчас гораздо меньше. Но это бывает.

Однако следует понимать, почему и отчего фашистские символы пользуются популярностью и в каком качестве они используются.

Ответ до смешного прост. Так называемая «фашистская» атрибутика воспринимается прежде всего как протестная символика. Это вообще характерно для национально-освободительных движений на начальных этапах развития.

В качестве примера: все мы читали в детстве «Тиля Уленшпигеля» и восхищались храбрыми гёзами, отстоявшими независимость Нидерландов от испанцев. Но, между прочим, гёзы — чтобы позлить испанцев и римский престол — использовали символы, приводившие тогдашних европейцев в больший ужас, чем нынешняя фашистская символика. Конкретно — исламские, турецкие. Гёзы носили на шляпах зеленые полумесяцы и надписи «Лучше служить султану турецкому, чем Папе». Разумеется, никаких реальных симпатий к турецкому султану они не питали — им просто хотелось как можно сильнее задеть ненавистного противника.

Ту же роль играют и пресловутые свастики: поскольку считалось, что для людей, находящихся у власти, этот символ крайне неприятен, русские националисты пытались задеть своих врагов хотя бы этим. «Ах, вы называете нас фашистами? Хорошо, для вас мы будем фашистами! Зиг хайль!» Символы — оружие безоружных.

Разумеется, это касается не только «фашистской» символики. Например, НБП использует гротескно «коммунистические» символы, в стилистике западных антикоммунистических комиксов середины прошлого века. Используются они ровно для той же цели — чтобы хоть как-то оскорбить чувства «гайдарочубайсов», ну и встряхнуть обывателей. Заметим, что реальная идеология нынешней НБП очень далека и от большевизма, и от национализма, и от фашизма, а Лимонов выступает вместе с Каспаровым.

Сейчас мы видим, как по мере развития русского движения «протестный фашизм» теряет популярность. То же можно сказать и о нескольких организациях, которые настаивали на том, что они являются и «русскими», и «национал-социалистическими». Так, единственная сколько-нибудь заметная организация, которая официально заявила о себе как о «национал-социалистической» и «белорасистской» — НСО — сейчас практически распалась. Другие организации и их лидеры, в том числе и те, кто в девяностые годы пытался создать некое подобие «фашистской идеологии для русских», считая это удачной идеей (по причинам, указанным выше), теперь осознанно переходят на иные позиции. На массовых мероприятиях, устраиваемых крупными русскими организациями, уже трудно увидеть знамена и плакаты с «коловратами». Разве что «зиги-заги» и прочие кричалки, наверное, популярные скорее среди футбольных фанатов и т.п., еще будут какое-то время радовать глаз и ухо либеральных журналистов и правительственных чиновников. Впрочем, последние все меньше полагаются на случай и все больше — на проплаченных специалистов по постановке спектаклей с «фашизмом».