Читаем Русский крест полностью

И снова горячо, быстро - о поездках в далекие села, где дешевое зерно, где за квадратный вершок стекла или аршин бязи выменивается по полмешка пшеницы, о недотепах интендантах.

Появились из других комнат босые тетки в темных юбках и полотняных сорочках, подростки в штанах на помочах и малые детки с голыми задницами. Они молча уставились на колдуна, точно ожидали какого-то знака.

Пауль не утерпел:

- Так где ж то зерно?

Манько пошевелил бровями, кивнул домочадцам, и они забегали, таща горшки, тарелки, блюда.

Пока Нина и офицеры ели каймак с белым хлебом, Манько достал гимназическую тетрадку, и по просторной, не городской и не усадебной зале, поплыли пуды пшеницы и ячменя, поплыли мимо кооператива то ли в контрразведку, то ли в прорву.

- Надо потрясти этого интенданта! - задорно вымолвил Пауль. - Он здесь не нюхал, чем пахнет дуло револьвера. Я приведу его сюда!

- Ой, надо ладиком, - сказал Манько, кланяясь одноглазому прапорщику. Надо задобрить, грошей дать. Они тут заховалысь як крокодылы у болоти. Грошей визьмуть, а револьвер ваш видкусять.

Манько со своими домочадцами в этом доме, где многое напоминало хутор Игнатенковых, казался старым, обреченным на гибель. Он выбился из земляной мужицкой толщи, прирос к Скадовскому порту и, как каждый хозяин-печенег, был обречен своей неподвижностью на жертву войне. Ему некуда было от нее укрыться. Он был прикован. Со двора донеслось отчаянное квохтанье отлавливаемых кур. Пауль задорно продолжал пугать отсутствующего интенданта, а Манько волновался все больше.

- Давайта посмотрю, - сказала Нина, беря тетрадку. - Сколько моего зерна...

Манько повернулся к ней, потом - к Паулю, словно выбирая, к кому прислониться.

- Угомонись, - велел Паулю Судаков.

- Да мы его! - ответил Пауль.

Тогда Манько стал докладывать, выводя из своих записей на свет божий неведомых землеробов - Бабанща, Галамагу, Панибудьласку, которые никого не любили ни красных, ни белых, ни "Русский кооператив", но предпочитали иметь дело все-таки с кооперативом.

- Это махновцы? - спросила Нина.

- Та яки махновци! - воскликнул Манько. - Чего вы шукаете ворогов? Трэба ладиком.

- Ладиком, ладиком, - согласилась она. - Но кто докажет, что мое зерно забрали интенданты?

- Чего? - спросил колдун. - Забралы! Не я ж его зъив?

- Но кто докажет?

- Як "хто"? Усе забралы. - Манько посмотрел на Пауля, как будто тот мог это подтвердить, потом подозвал самого маленького мальца с замурзанными щеками, взял его на руки, потрепал по голому заду и сказал, что брехать и дурить, имея такой выводок, ему никак нельзя.

Нине пришлось с ним согласиться, хотя было очень соблазнительно найти здесь, у Манько, причину смерти Пинуса и свое зерно. Но колдун действительно был беззащитен перед любой силой, его первая забота была в спасении.

- Ладно, пойду в контрразведку, - сказала Нина. - Там видно будет.

- Мы с тобой? - спросил Артамонов.

- Только проводите. Со слабой женщиной и контрразведка должна разговаривать приличествующим тоном.

- Ох, голубонька моя! - предостерегающе вымолвил Манько, - То ж собакы.

- Ну не все собаки. Не надо так! - возразил Артамонов. - Вы тут не хотите смотреть дальше собственного носа. А там - фронт. Или ты хочешь комиссаров?

- А хто Пинуса удавыв? - язвительно спросил Манько. - Комиссары?

- Ну знаешь! - сказал Артамонов. - На войне без жертв не бывает.

- Ой, горе, горе, - вздохнул Манько, резко сменив язвительност? покорностью. - Вы кушайте. Чего вы так мало кушалы?

И вправду, ему ли было спорить с офицерами? Он вызывал жалость.

Нина не вспоминала ни мужиков, захвативших землю ее имения, ни махновцев, разгромивших хутор Игнатенковых и повесивших ее сына.

7

Деркулов был контрразведчиком с пятнадцатого года. Сперва занимался охраной севастопольского порта, потом служил в штабе флота, выслеживал германских и австрийских агентов.

У него был трезвый ум и патриотическая душа. В той войне ему сопутствовала удача, но в гражданской ему пришлось труднее. Самым большим провалом, в результате которого Деркулов очутился в занюханном Скадовске, была гибель двух офицеров, отправленных на переговоры к Махно. Махно их повесил.

Наверное, из-за этого лишился жизни и хлеботорговец Пинус, хотя приговорил его к смерти не Деркулов, а военно-полевой суд и решение суда утвердил Главнокомандующий в Мелитополе.

Когда Деркулову сообщили, что на пароходе "Псезуале" прибыла с личной охраной хозяйка "Русского кооператива", он решил проверить ее. А вдруг?!

Увидев Нину Петровну, он вспомнил, как арестовывал австрийскую шпионку, молодую красивую гречанку Элеонору.

Элеонора приехала в Одессу из Константинополя, завела салон, кружила на балах головы штабным офицерам. Иногда надолго выезжала в Кишинев к родственникам. Однако по донесениям жандармских пограничных пунктов следовало, что совсем не кишиневские родственники интересовали гречанку, что на самом деле она трижды ездила в Бухарест. Что ж, в Бухаресте тоже была наша агентура, Элеонору выследили и установили за ней наблюдение.

"История повторяется", - подумал Деркулов.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии