Русский кайзер

Новости были достаточно интригующими: во Франции начались беспорядки. Там давно уже не было политической стабильности, но последние лет десять как-то ухитрялись гасить вражду. Ситуация у франков была достаточно странной: все были уверены, что стоит только провести масштабные реформы, и жителям страны вдруг станет хорошо. При этом понятие «хорошо» было у каждого свое: какие-то группировки требовали ограничить власть аристократов – включая короля. Другие хотели убрать «плохих» аристократов, но оставить «хорошего» короля. Третьи планировали усилить власть аристократов, ограничив королевские функции сидением на троне. Были и четвертые, десятые… И вот «прорвало», революционеры начали шевелиться.

* * *

– Оригинально, – с несколько нарочитым спокойствием сказал Богуслав, отложив документы в сторону, – самое противное, что даже прогнозов толком делать не получится. Слишком много факторов, слишком мало сторонников сохранения «статус-кво». Найдется один решительный человек, и события могут поскакать галопом.

– Не сразу, – возразил кайзер сыну, – думаю, что сперва они будут раскачивать ситуацию. Знаешь, как малышня перед дракой – сперва «ты дурак, сам дурак», затем потолкаться надо… А вот потом дело может обернуться скверно.

– У нас вроде там неплохая агентура?

– Неплохая, но не уверен, что сможем нормально воздействовать на ситуацию в нужном нам ключе. Говорю же – слишком много факторов. Единственное, в чем можно быть ПОЧТИ уверенным – власть короля будет либо ограничена, либо его вообще спихнут с трона. Все-таки большая часть дворянства против него, потому что он начал отнимать у них привилегии. Да и горожане против, потому что привилегии у дворян отбираются слишком медленно. За него, по сути, только незначительная часть аристократии и среднего класса да крестьяне в большинстве. Но что могут решить крестьяне в данном случае? Да почти ничего – у них нет денег, нет власти, нет оружия, да и события происходят в Париже, а не в селах.

Как выяснилось, предположения императора были верными: Франция и правда стала «радовать» весь мир интереснейшими событиями в лучших традициях Латинской Америки – очень уж некоторые вещи были опереточными, постановочными. Впрочем, в Европе сейчас был в моде своеобразный гротеск: когда требовалось преувеличивать свои чувства – как в немом кино начала двадцатого века, где актерам приходилось «переигрывать» так, чтобы даже тупой, неграмотный человек мог без звука и субтитров понять суть происходящего. Ну французы и не оплошали… Одних только «похорон» было больше трех десятков – таскали гробы с «монархией», «аристократией», «иезуитами», членами королевской семьи, политиками. Весело, да…

В происходящем можно было без особого труда распознать «неоценимую помощь» английской разведки – работать там начали на грани фола, то и дело переходя за эту самую грань. Понятно, что в здоровом государстве подобного не случилось бы в принципе, но предшественники Людовика Шестнадцатого выстроили структуру государства слишком уж негибкой, завязанной на авторитет монарха.

Англичане, по-видимому, решили пойти «ва-банк» – у самих ситуация была немногим лучше, и попытка поджечь, а затем и разграбить соседний «дом» могла притушить страсти в самой Британии.

Решил активизироваться и Померанский Дом… вынужденно во многом: сейчас игры разведок у Больших Государств все больше и больше стали напоминать какую-то нездоровую «Бондиану», чего никогда не бывает в нормальной ситуации.

Венеды играли намного тоньше, по приказу Игоря «прогнувшись» под англичан. Там уже начали охлаждаться отношения после избрания его императором, требовалось срочно продемонстрировать «гибкость позвоночника» и послушание – не время еще… «Прогнулись» не везде – скорее продемонстрировали «Брату Георгу» степень «родственной любви». Именно Георгу – у того был период обострения отношений с парламентом, который постепенно отнимал власть у короля. Так что, по сути, играть предстояло не столько за Англию, сколько за Георга. Ну а раз у него сейчас «враг номер один – парламент»…

* * *

В начале 1789 года Трауб с делано невозмутимым видом принес донесение. Дания… смерть принца-регента Фредерика… английские следы…

– Получилось! – не сдержался министр иностранных дел. Встав перед монархом, он подмигнул и лихо пустился отплясывать «уланский галоп»[22], как бы вызывая того на состязание. Померанский не выдержал и минуты, после чего, смеясь, встал с кресла и принялся отплясывать вместе с Андреем Траубом.