Русский фронтир

– Надо существенно пополнить количество казаков. Хотя бы за счет местных жителей, как это делается сейчас в Калифорнии. Обещали прислать еще некоторое количество семей с Дона, но когда это будет! – вздохнул Резанов.

– Хорошо хоть, что проблемы только с одной границей, – заметил Муравьев. – Если, конечно, не считать брожения среди населения. Но последнее несколько уляжется, если мы сумеем наладить здесь порядок.

Резанов кивнул, однако слова его прозвучали возражением капитану.

– К сожалению, не только. В присланных бумагах намекается, будто Испания желает присоединиться к Священному союзу. Лучше бы она этого не делала. Боюсь, тогда мы можем быть втянуты в ее борьбу за все земли, которые лежат южнее нас. Там сейчас тоже весьма неспокойно. Хотя тут мы уж как-нибудь попробуем выкрутиться перед Петербургом. Мол, сил мало, проблем много, и даже послать кого-либо нет ни малейшей возможности. Тем более все это правда. Пока же, Николай Николаевич, вы свободны. Отдохните немного с дороги, а к обеду прошу ко мне. Да, вот еще… Боюсь, придется вам снова отправляться к Сысоеву. Там вы пока намного нужнее. Да и за выселением самовольных поселенцев кто-то проследить должен.

– Надо – значит надо, – согласился Муравьев.

Впрочем, новость для него была радостной. Место офицера там, где существует опасность. Сверх же того, хотя Николай старался не признаваться себе в том, была в тех краях одна асиенда, в которой ему очень хотелось побывать.

33

Они собрались в кают-компании. Больше ни в одном помещении «Камчатки» пять человек сразу более или менее нормально расположиться не могли.

Нет, разумеется, еще были матросские кубрики, достаточно просторные для большего количества людей, но речь ведь идет о приличном, а не просто замкнутом пространстве. Тогда уж лучше прямо на палубе. Но на то и совещание, чтобы никого постороннего не было. И Липранди был слишком слаб, чтобы подвергать его воздействию солнца.

С момента высадки на палубу шхуны партии матросов во главе с Литке прошла от силы пара часов. Военные моряки с некоторым удивлением узнали, что на судне находятся соотечественники, а командовавший ими офицер сразу признал Липранди.

Главное моряк поведал сразу. Через три дня после встречи с пиратами с «Камчатки» увидели встречный караван судов. Транспорты под русским флагом шли в Веракрус в сопровождении военных кораблей. Оказывается, в Америку уже была переправлена пехотная бригада, и нынешний конвой перевозил туда же Нежинский конно-егерский полк. Командовавший крохотной эскадрой капитан-командор Гейден несколько переиграл сложившееся положение. Он забрал «Камчатку» с собой, а взамен отрядил в охранение купцов один из фрегатов, подробно объяснив его капитану, до какой точки он должен обеспечивать безопасность, равно как и срок, когда надлежит оказаться в мексиканском порту.

Уже в Веракрусе узнали и другую новость. Наместник приказал срочно перебросить морем полк в Тешас, чем, собственно, сейчас и занимались моряки. Просто в предутренней тьме вахтенные услышали выстрелы и повернули на звук. А когда рассвело, стала видна и шхуна.

Трое путешественников оказались на «Камчатке», шхуна была вынуждена следовать вместе с конвоем. Во избежание же всяких случайностей на ней обосновалась небольшая команда русских моряков.

Хуже всех оказался де Гюсак. Если Липранди с Блохиным обошлись перевязками, то старый француз балансировал между жизнью и смертью. Корабельный лекарь непрерывно находился рядом с ним, но никакой гарантии дать не мог. В настоящий момент Гюсак был без сознания. Оставалось ждать, как решит судьба. Только было еще одно дело, и потому Липранди немедленно заявил, что ему надо встретиться с командиром полка и старшим из моряков.

Едва Головнин узнал о причине, были отданы соответствующие приказы, произведены маневры, а так как лекарь рекомендовал хоть какое-то время не перемещать подполковника, то капитан-командор прибыл на шлюп сам. А следом с одного из транспортов шлюпка доставила двух сухопутных офицеров.

Мир порою оказывается чертовски тесен. По крайней мере, для некоторых категорий людей. В прибывших Липранди узнал двух своих давних и хороших знакомцев по минувшей войне. Это были посланный наместником в Веракрус Муравьев и одногодок Ивана Петровича Граббе, недавно произведенный в полковники и получивший под свою команду Нежинских конно-егерей.

– Полк имеет полный комплект людей, все шесть действующих и один резервный эскадроны, но в штабе посчитали, что переправлять такое количество лошадей нет смысла, и у меня лишь один дивизион – конный. Прочие должны будут получить коней на месте, – поведал Граббе. – Я понимаю прямой резон этого. Намучились в пути с животными. Но теперь пока полк станет полностью боеспособным… Это же кавалеристы. Их обучали действиям в пешем строю, но… – Молодой полковник махнул рукой.