Русский фронтир

– Вы попробуйте обратиться с подобной просьбой к русскому наместнику. По свидетельствам, граф Резанов активно поддерживает талантливых людей, невзирая на их национальность. Собственных кадров в распоряжении графа крайне мало, и он охотно принимает на службу всех, кто, по его мнению, может быть полезен. Вы могли бы сделать неплохую карьеру в нынешней Мексике, – предложил отец Антоний.

У Лафита были весьма веские подозрения, что, получив его предложения, равно как и известие, где именно расположена пиратская республика, наместник вместо признания обрушит на нее свой флот. Как только он у него будет, конечно же, но как раз в последнем флибустьер не сомневался.

Какая заморская колония без соответствующей эскадры?

– Я обязательно попробую, отче, – кивнул Жан, хотя делать этого не собирался. Проще уж сунуть собственную голову в пасть льва.

– Попробуйте. Кроме того, если вам удастся войти в контакт с графом, вы наверняка сумеете узнать немало интересного, за что вице-рой отблагодарит вас.

Сказано было так, словно никаких иных агентов рядом с Резановым не было и быть не могло.

Вопрос, что именно требовалось узнать вице-рою, остался открытым. Во всяком случае, новая власть еще обживалась в новых местах, активно привлекала к делам бывших испанских подданных и ничем не могла угрожать остальным владениям бывшей Вест-Индии.

– Я постараюсь, отче, – кивнул Лафит.

Он получил благословение и покинул собор. Теперь его путь лежал к Клэрборну.

Слуга-негр терпеливо дожидался на козлах экипажа. Приличному человеку не следует ходить пешком, даже если расстояние, которое необходимо преодолеть, невелико.

Отношения Лафита с губернатором Луизианы нельзя было назвать теплыми даже с натяжкой. Глава местной администрации долго закрывал глаза на художества одного из жителей города, однако в конце концов под давлением определенной части граждан пошел на открытый конфликт с обосновавшимися в Баратарии флибустьерами.

Доходило до смешного. Так, когда губернатор через газеты направил объявления о вознаграждении в пятьсот долларов каждому, кто приведет к нему находящегося в розыске Лафита, который, кстати, в это время, не скрываясь, жил в городе в собственном доме, последний в другой газете немедленно провозгласил, что даст пять тысяч тому, кто доставит к нему Клэрборна.

Шутки кончились в момент разгрома Баратарии. Разгрома бескровного, однако весьма чувствительно ударившего по благосостоянию пиратов последовавшей конфискацией скопившихся товаров.

Говаривали, губернатор немало поживился при этом акте. Во всяком случае, конфискованное было продано, а вырученные деньги пропали без следа.

Затем была оборона Нового Орлеана от подошедших англичан, и лишь доблестное поведение опальных флибустьеров помогло отстоять город во время последовавших штурмов.

Лафит официально был прощен, причем уже не губернатором, а президентом, только не получил назад ни товаров, ни денег. Да и кто отдаст однажды присвоенное?

Однако при всем том Клэрборн в глазах Лафита оставался представителем законной власти.

На правах редкого гостя Лафит был принят сразу. Разговор некоторое время повертелся на уровне необязательных вопросов и ничего не значащих пустяков. Клэрборн явно опасался, что гость переведет речь на пропавший товар и бесконечно тянущийся по этому поводу суд, однако, к некоторому удивлению губернатора, Лафита волновало совсем иное.

– Меня беспокоит неопределенность границ с так называемой Русской Америкой, – оповестил флибустьер. – В частности, речь касается острова Галвестон. При помощи адвокатов я старательно разобрался с делом и пришел к выводу, что это – неотъемлемая часть штата Луизиана, в свое время проданная французами.

– Как? – Губернатор про себя вздохнул с облегчением, сам же старательно изобразил приличествующее случаю удивление.

– Насколько я помню документы, Североамериканским Штатам была продана территория между реками Сабино и Рио-Браво. Галвестон в договоре напрямую не помянут, однако ясно, что он является неотъемлемой частью Луизианы. Кстати, в другом договоре, касающемся продажи Мексики, испанцы тоже ни словом не обмолвились о Галвестоне, косвенным образом подтвердив, что не считают его частью Тешаса.

– Я понимаю и принимаю близко к сердцу ваш патриотизм, но сейчас хватает иных проблем, чем спор с русскими из-за безжизненного острова, – вздохнул губернатор.

Конечно, он знал о существовании на острове флибустьерского города, однако даже хорошо, что пираты обосновались на чужой территории. Соседи по региону находятся под постоянной угрозой, и в то же время власти Североамериканских Штатов не имеют к происходящему никакого отношения.

– Как вам наверняка известно, остров населен жителями вашего штата, – в такт мыслям губернатора произнес Лафит. – И как таковые они могут нуждаться в защите от внешней угрозы. Особенно в свете коварного убийства мирных сельских жителей казаками.