Русский фронтир

– Вам повезло. – Теперь Лафит обращался к своему более молодому тезке. – Вы находитесь в самой свободной стране, где перед предприимчивым человеком лежат необъятные горизонты. Только приложи усилия – и ты добьешься всего. Вот, скажем, я. Родился в Бордо. Отец – француз, мать – испанка. Но на родине не было перспектив, и мои родители вскоре переехали на Сан-Доминго. Отец стал там купцом, и после его смерти я унаследовал его состояние. Однако определенная ностальгия звала меня посетить отчизну, и вот я продал все имущество и вместе с молодой женой отправился обратно в Европу. По дороге на наше судно напали испанцы. Они ограбили нас до нитки, многих убили, а меня с женой высадили на пустынный необитаемый остров. Представьте, каково было оказаться вдвоем на небольшом клочке суши, да еще учитывая, что моя жена была беременной!

Липранди сочувственно слушал грустную историю хозяина, кивая в положенных местах.

Надо отдать Лафиту должное. Рассказывать он умел. Перед глазами зримо вставали перипетии его нелегкой судьбы, и оказавшиеся поблизости поневоле испытывали сочувствие к этому большому сильному человеку. Дамы бы наверняка расплакались, переживая вместе с рассказчиком, да только мужчины в данный момент находились в гостиной втроем.

– Нам несказанно повезло. Случайно проходившая мимо острова американская шхуна заметила наши сигналы, подобрала и доставила в Новый Орлеан. Здесь, не выдержав испытаний, моя жена умерла при родах. Я остался совсем один с крохотной дочкой на руках, не имея ни малейшего состояния. Мне буквально пришлось просить милостыню, чтобы хоть как-то добыть пропитание дочурке. Потом я встретил несколько парней, таких же бедных, как и я. На последние деньги мы купили небольшую шхуну, вооружили ее и объявили крестовый поход против испанцев. Но я не просто отомстил жесткосердным негодяям, отнявшим у меня самое дорогое в жизни. После всех наших операций у меня появился некоторый капитал, и я смог заняться делом гораздо более прибыльным – коммерцией.

Рассказчик сделал паузу, во время которой собственноручно наполнил опустевшие стаканы. Липранди меж тем с непроницаемым выражением лица размышлял: что же было самым дорогим для хозяина? Жена или отнятые испанцами капиталы? Да и о «коммерческих» операциях Лафита он уже достаточно наслышался от де Гюсака.

– Я старался соблюдать верность стране, давшей мне приют. Однако и тут меня постигло несчастье. Оклеветанный врагами, я вновь лишился почти всего нажитого честным неустанным трудом. Мой товар был конфискован, как якобы контрабандный, и тяжба о его возвращении тянется до сих пор. При этом власти даже позабыли ту роль, которую я сыграл при обороне Нового Орлеана от англичан. Хотя последние предлагали самые выгодные условия и просили перейти на их сторону.

– Может быть, зря? – вставил Липранди. – Если, конечно, условия в самом деле были выгодными.

Лафит внимательно посмотрел на собеседника и веско произнес:

– Мне были обещаны чин капитана первого ранга, земельный участок и тридцать тысяч долларов.

– Щедро, – покачал головой Липранди. – Не говорю о деньгах, но подобного звания в ваши годы в Англии достигают только самые состоятельные люди.

– О чем и речь, – согласился Лафит, но у Липранди осталось впечатление, что деньги для хозяина гораздо важнее любых чинов и званий. – Тем не менее я сохранил верность своей второй родине. Во многом благодаря моим людям нам удалось отстоять Новый Орлеан от врага. Сам президент написал мне дружеское послание, а генерал Джексон называл своим другом, но даже это не вернуло мне отнятые товары. Я не теряю надежды, что справедливость будет восстановлена, но и не жду милостей от людей. Думаю, не пройдет и полугода, как я сумею вновь заработать утраченные деньги.

Спрашивать, каким образом, гости не стали. Подобные вопросы считались здесь неприличными.

– Кстати, Жан, ты не посоветуешь, чем лучше заняться нашему новому знакомому? – вставил де Гюсак. – Да и мне заодно. Мы на некоторое время решили объединить капиталы.

– Заняться? Лучше всего попробовать свои силы в коммерции. Еще предпочтительнее – добывать товар самому. Вы же, кажется, офицер? – посмотрел на Липранди Лафит.

– Но исключительно сухопутный, – отказался тот от невысказанного предложения. – В морских боях я ничего не смыслю.

– Это уже хуже. Конечно, правительство Мексиканской республики остро нуждается в офицерах, но я бы не советовал по простой причине. Быть подневольным человеком настоящему мужчине не к лицу. Капитаном корсарского судна – дело другое.

Лафит изобразил на лице глубокую задумчивость.

– Впрочем, на первый случай можно заняться торговлей в чистом виде. Я вам помогу достать товар по самой выгодной цене, а все прочее – ваше дело.

– Согласен, – без колебаний кивнул Липранди.

Когда он с Гюсаком покинул низкий дом на улице Бурбонов, было уже темно. Никакого освещения в городе не было, и только звезды освещали путь припозднившихся гостей. Липранди привычным взором оценил, как подобрался его спутник, и тихо спросил:

– Пошаливают?