Русский диптих

– А и верно! – махнул рукой Петр и первым направился в сторону узкой лесной тропинки. При этом он гордо вытянул перед собой черный пояс с мигающим дисплеем, словно собирался ориентироваться по нему, как по компасу. Следом, негромко переговариваясь, двинулись и остальные. Мовсар покорно поплелся позади. Про него уже, похоже, все давно забыли, и, обескураженный этим невниманием, он мучительно думал, как ему лучше поступить – идти со всеми или все-таки попытаться сбежать. В голове, однако, шумела водка, заглушая своим отупляющим гулом голос разума, голос совести и вообще все голоса.

Несмотря на то что время заведенного механизма неумолимо приближалась к нулю, процессия двигалась неспешно, словно детсад на прогулке. Ее по-прежнему возглавлял Петр. Устав нести пояс в вытянутых руках, он вскоре перебросил его через шею наподобие шарфа. Макарыч смолил одну сигарету за другой и время от времени то ли крякал, то ли кашлял. Братья Прудниковы болтали друг с другом. Дальше шли все остальные. Бабы обсуждали огородно-садовые дела, мужики трепались о ценах на водку и табак. Замыкал шествие, как уже было сказано, Мовсар. Несколько раз он порывался спросить, куда же они все-таки идут, но из горла вырывалось только что-то бессвязное, и он махнул рукой.

Они уже давно углубились в суровую чащу леса, где не было ни дороги, ни тропинки. Под ногами шелестела мокрая листва и хрустели сухие сучья. Вокруг летала разнообразная мошкара, не успевшая уйти в зимнюю спячку.

Неожиданно раздался хриплый голос Макарыча:

– Вот он, паразит! Лови поскудыша, братцы!

Все с гиканьем бросились куда-то вперед, как будто только того и ждали. Мовсар вытянул шею, но не сразу сообразил, что произошло. Сначала он увидел серую трансформаторную будку на краю оврага, а затем небольшую фигуру мужчины, испуганно мелькавшую среди деревьев.

– Что там? – спросил Мовсар у одной из баб, которая не спешила принимать участие в охоте.

– Да Витька, людоед, опять ток от нашей будки к себе тянет, – ответила та и хлопнула себя по щеке, убив надоедливого комара.

– Куда это к себе? – удивился Мовсар, оглядывая безлюдный лес.

– Да черт его знает, – пожала та плечами. – Он вроде как здесь и живет. Землянка у него тут или еще что. Ну, вот он от нашей будки себе электричество и забирает. Наши мужики только провод евойный обрежут, а он уже новый тянет. Где он только их достает… Хотели выследить, да хитрый гад, как зверь – он тут каждую ложбинку знает. Но теперь точно не уйдет.

И действительно – через несколько минут с противоположной стороны оврага показались запыхавшиеся кондрашинские мужики. В их руках, словно большая пойманная рыба, бился Витька. Его подтащили к будке и бросили на землю. После чего обступили жертву плотным кольцом, чтоб не убежал.

– Гляди, Макарыч, какого зверя заловили – сказал довольным голосом один из мужиков.

Сравнение со зверем неожиданно пришлось к месту – стоявший на четвереньках Витька и вправду был похож на какого-то зверя. Сходство усиливалось тем, что он ничего не говорил, а только скалился и испуганно бегал глазами по лицам кондрашинцев, видимо, пытаясь понять, что же ему грозит. На его то ли смуглом, то ли грязном лбу блестел пот. Свалявшиеся в один большой колтун волосы были похожи на огромный клоунский парик.

– Ты чего это, Витька, выблядок драный, кабель наш тыришь? – максимально дружелюбно начал Макарыч.

– А вам-то что? – несколько нагло для своего положения огрызнулся Витька. – Большой урон, что ли?

– Урон-то, может, и небольшой, – сказал Макарыч. – Но обидный. С какого такого бодуна мы должны за твое электричество платить, а?

Витька ничего не сказал, только поднялся на ноги и засопел носом.

– Может, закопать его? – предложил Коля Прудников.

– Закопать всегда успеется, – вздохнул Макарыч, словно закапывание людей в Кондрашине было процедурой привычной, но приевшейся и неэффективной.

– Как же тебя, Витька, наказать, чтоб тебе впредь неповадно было наш кабель коммуниздить?

Витька предпочел разумно промолчать.

Макарыч затянулся сигаретой и задумался. Затем неожиданно повернулся к стоявшему рядом Петру. – А скажи-ка нам, Петр, сколько там у тебя натикало?

Петр стащил пояс с шеи и посмотрел на дисплей.

– Минут восемь еще есть.

– В самый раз, – кивнул Макарыч. – Дай-ка сюда ремень ентот.

Витька испуганно уставился на черный пояс, пытаясь раскусить скрытый смысл готовящегося наказания.

Макарыч приказал мужикам взять провод и связать им Витьке руки и ноги. Те бросились исполнять приказ. Витька сначала брыкался, но потом понял, что бесполезно, и затих. Затем его поставили на ноги. Макарыч подошел к нему и неторопливо, почти торжественно повязал ему пояс, словно принимал Витьку в пионеры. Затянул потуже пряжку и, довольный результатом, отошел. Перетянутый по рукам и ногам проводами и с мигающим дисплеем на животе, Витька был похож на большую пиротехническую игрушку.

– Че это? – спросил он, испуганно таращась на мигающий дисплей.