Русская жизнь-цитаты-май-2017

- Навальный — это самостоятельная фигура, или очередной проект ФСБ для того, чтобы показать, что “у нас есть оппозиция”?

- Он самостоятельный проект, с которым плотно работают органы. Ему просто предоставляют ту или иную информацию, которую он сам принимает решение использовать или нет. Во-вторых, ему ставят те условия, когда ему остается только один выход — как это было во время мэрских выборов 2013 года. Ему не оставалось ничего другого, как участвовать в этих выборах, тем самым легализуя выборы мэра Собянина.

https://112.ua/interview/rossiya-na-radare-amerikanskoy-politiki-zanimaet-ochen-skromnoe-mesto-391238.html

Пантеон героев-палачей-

Виктор Ерофеев всмотрелся в накрывшую телевидение волну реабилитации соратников Сталина

На телевидении расцвел особый жанр — телевизионной реабилитации сталинских соратников. С чего бы это?

https://www.kommersant.ru/doc/3287612

Александр Морозов:”Русская идея- это жить и развивать свои таланты при госбюджете и умеренно восхвалять этатизм”

стал недавно перечитывать “русскую идею” Бердяева и бросил на середине. Потому что “избыточный романтизм”. Русская идея, как нам теперь очевидно в десятые годы XXI века — а оглядываясь отсюда назад, мы находим ее в каждом десятилетии предыдущей русской истории -заключена, коротко говоря, в том, чтобы “жить и развивать свои таланты при госбюджете и умеренно восхвалять этатизм”. Иногда ее путают с “консерватизмом”, иногда с “либерализмом”, иногда она принимает даже формы “коммунизма”, но в общем-то надо бы написать книгу про то, как эта “русская идея” проходит “красной нитью” через всю русскую литературу и общественную мысль — через переписку Тютчева, через образы Лескова… Эта “русская идея” может иногда себя выдавать даже за “мессианизм” (на что купился Бердяев), а может — наоборот — за “немецкий правительственный педантизм” (как у Победоносцева), но в реальности это просто “госбюджет+этатизм”.

https://www.facebook.com/permalink.php?story_fbid=10209033833347489&id=1367268883

из книги Чарльза Кловера «Черный ветер, белый снег. Новый рассвет национальной идеи»- «Штирлиц — наш президент».

14 марта 2000 года, когда выборы закончились победой Путина, еженедельник «Коммерсант Власть» вышел с фотографией Штирлица в гестаповском мундире под заголовком: «Штирлиц — наш президент».

Один опрос, по словам Павловского, показался наиболее интересным. В мае 1999 года исследовательские центры «Ромир» и ВЦИОМ провели опрос со многими вариантами ответа: «За какого персонажа фильма вы бы проголосовали на ближайших президентских выборах?» Самыми популярными ответами были: за Жукова, маршала Красной армии в годы Великой Отечественной войны (его часто изображали в исторических фильмах), за Глеба Жеглова, жесткого следователя МУРа из сериала «Место встречи изменить нельзя», а на третьем месте оказался Штирлиц, герой чрезвычайно популярного сериала «Семнадцать мгновений весны», который впервые вышел на телеэкраны еще в 1973 году.

Стойкий, но гуманный Штирлиц — образец советского мужчины. Двенадцатисерийный фильм изображал подвиги этого вымышленного агента НКВД, внедрившегося в аппарат гестапо. Он раскрыл план американцев сорвать Ялтинский договор и заключить сепаратный мир с Гитлером, чтобы преградить СССР путь в Восточную Европу. Этот решительный, вдумчивый, патриотичный и мягкий в общении человек оказался прекрасной рекламной вывеской для оплатившего съемки сериала КГБ и моральным компасом для целого поколения советских людей. Теперь он оказался образцом президента.

Павловский утверждает, что результаты этого опроса особенно их заинтересовали, потому что в тот момент Кремль, работая над операцией «Преемник», выбирал из двух кандидатур силовиков — либо премьер-министр Степашин, в прошлом министр внутренних дел, либо Владимир Путин, подполковник КГБ, служивший в Дрездене, а теперь возглавлявший ФСБ. Казалось непростым делом «продать» избирателям человека из спецслужб, ведь это самая непопулярная структура в России, — но теперь все стало ясно: избиратели получат агента КГБ, работавшего в Германии. Так в коротком списке кандидатов осталось одно имя.

Знаки времени: Кремль, уклоняясь от реальной политики, правил с помощью политтехнологий, с помощью телевизионных образов, прямо как в романе Виктора Пелевина. Афоризм канадского мыслителя Маршалла Маклюэна «Медиа — это сообщение» из предмета безобидной болтовни на светском приеме превратился в убийственно серьезную аксиому государственного управления.

https://openrussia.org/notes/709677/

Олег Дорман:”И снова, как в 1917-м году, массовый человек в России отшатывается от будущего, от модернизации, от свободы — в прошлое.