Русская жизнь-цитаты-февраль 2020

'Все это было бы еще

'Все это было бы еще не так страшно, но, как на грех, дела в колхозе шли плохо. То есть не так чтобы очень плохо, можно было бы даже сказать хорошо, но с каждым годом все хуже и хуже'. (Войнович. «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина»)

'Если ты игнорируешь ЭТУ повестку

'Если ты игнорируешь ЭТУ повестку – конституционную – ты не гражданин. Ты – население. Невозможно ЭТО игнорировать. Нельзя позволять такое с собой делать. Не то, что с собой – правнуками не родившимися. Нельзя такое позволять делать с собственной страной. Поэтому я считаю, что необходимо совершить какое-то действие. В отличие от, например, выборов, которые считаю совершенно бесполезной тратой времени, здесь речь идет о выражении недоверия. Чем больше людей скажут свое НЕТ, тем лучше. В конце концов, уважайте себя. Позвольте сказать себе НЕТ. Я этого не хочу. Это моя страна'.

не всегда отмажут, что порой

система сдаёт, и почему бы именно этому «порой» не произойти с тобой, товарищ полицейский, когда ты в очередной раз решишь подбросить наркотики?

Есть очень четкий вопрос: считаете

ли вы, что Владимир Владимирович может перекраивать нашу Конституцию, как ему захочется. Для меня есть только один разумный ответ на этот вопрос: НЕТ. И будет принципиально важно этот ответ дать в положенное время и в положенном месте.

'Газпром уверенно идет к краху,

'Газпром уверенно идет к краху, причем к нему ведут три взаимодополняющих друг друга фактора: перенасыщение европейского рынка газом, снижение цены на него и политические решения о принудительной диверсификации поставок. Всё это рано или поздно (скорее рано) приведет к сокращению доли Газпрома на рынке при снижающихся ценах. На все это наслаиваются колоссальные затраты, которые понес Газпром при строительстве новых трубопрводов, которые в условиях падения спроса превращаются в полупустые резервные мощности для Европы. И без того призрачная окупаемость новых газотранспортных систем при сложении неблагоприятных для Газпрома факторов превращается в миф.'

Подтверждаю. Чувствую себя совершенно несчастным,

хотя есть все поводы для счастья. На полном серьезе обдумываю, что проголосовал бы за кандидата на любых выборах, который пообещал бы повысить уровень счастья Россиян и сделать больше солнечных дней в Москве в год. Ну не просто пообещал, а доказательно пообещал бы как это сделать.

Из автоответчика министерства культуры. «По

вопросу запрета непатриотического кино нажмите цифру 1. Прослушать краткое содержание полного собрания сочинений писателя Прилепина – цифру 2. Дать показания на режиссера Серебренникова можно, нажав цифру 3. Если хотите услышать шутку про прачечную, дождитесь ответа оператора»

Не надо настаивать на своей

памяти, нужно признавать свою вину. Порочный круг разомкнется, когда все участвующие стороны признают свою частную вину: и Германия по поводу Холокоста, и Россия в отношении оккупации Восточной Европы, заградотрядов, СМЕРШа, и поляки, расстрелявшие собственных евреев. Только с этой точки начнется Возрождение. В противном случае войны памяти чреваты гражданскими, политическими и военными конфликтами.

В России очень большие проблемы

с памятью. Еще Чаадаев говорил, что Россия — страна беспамятства, что у нас нет пленительных образов сознания. У нас вообще память очень слаба. В России очень плохие кладбища, нет могил, которые хранятся столетиями. Могилы разрушаются, на их месте появляются новые. У нас память отнята государством, империей. Российский народ раз в несколько десятилетий или даже чаще пропускают через мясорубку. Отнимаются квартиры, идут переселения, уплотнения, затапливаются целые населенные пункты (как в повести «Прощание с Матерой»), еще индустриализация, коллективизация, 90-е годы. Это проблема имперской нации. И начавшийся поиск людьми своих корней — это запоздалая реакция на беспамятство.Мы живем с черной дырой посреди нашей национальной памяти. Это огромная дыра, которая образовалась в середине XX века. Мы ходим по краю этой черной дыры и боимся даже туда заглядывать. С трудом понимаем, какие там есть жертвы, какие там были пережиты страдания. Мало того, что была травма, но мы еще молчим об этой травме и сталкивается с ярым сопротивлением патриотического дискурса.

Путин и патриарх. Оба меняли