Русская жизнь-цитаты-февраль 2020

14-раз за время своего правления сказал, что у правительства 'нет ни минуты на раскачку'. И в этот раз он, наконец, оказался прав: все прошлые разы, как позже выяснялось, время на раскачку всё-таки всегда было, и правительство этим пользовалось - оно раскачивало всё подряд, и так за эти годы раскачало, что государственность под нашим президентом теперь ужасно качается. Что в этой ситуации может означать эта его фраза про отсутствие времени на раскачку, теперь совершенно непонятно - то ли надо прогревать двигатели своих самолётов, чтобы получше подготовиться к внезапной необходимости драпать, то ли воровать надо быстрее и масштабнее, то ли надо бегать с бумажками из кабинета в кабинет, сохраняя на лице государственную озабоченность и тем самым изображая спешку и создавая ощущение геополитической аэродинамики. Нет, совершенно непонятно, какую конкретно задачу ставит на этот раз глава государства перед правительством. Может, сам не знает?

Тема отношений художника и власти

вечная — я, когда смотрел, думал о Мейерхольде — он ведь был таким же сервильным, как Костя, а потом писал перед смертью: меня бьют резиновым жгутом и это очень больно. Богомолов очень хороший театральный режиссер, прекрасный актер и умный человек, но здесь вопрос в том, до какого момента такие люди, как Костя, готовы оправдывать чудовище, которое отправляет людей за решетку на годы ни за что. В той самой Москве, где все так прекрасно, где Косте Богомолову дали театр. Где предел этой сервильности? И есть ли он вообще?

РОССИЯ — удивительная страна.Сначала не

удалось построить в ней коммунизм.Теперь не удалось построить в ней капитализм.

в нескольких сотнях километрах от

Москвы находится настоящая Африка, люди живут в нечеловеческих условиях, и никому они не нужны, кроме нескольких героических благотворительных организаций, которые, буквально, самоотверженно, оказывают этим людям помощь, и, порой, случается так, что эта помощь — единственное человеческое отношение, общение, в жизни этих несчастных людей. И вот все меня с этой темой посылали, ну кому интересно смотреть на дряхлых стариков? А Варламов не послал. Этот ролик — первый из двух, про стариков и инвалидов живущих за чертой бедности сразу в нескольких регионах, совсем недалеко от Москвы. Второй — будет про семьи в трудной жизненной ситуации и о том, как государственная машина отнимает из таких семей детей, вместо того, чтобы помочь родителям выкарабкаться.

русские часто селятся кучно, в

какой-нибудь безликой застройке 1970-х, где есть русский магазин с гречкой и сгущенкой и где всегда можно с соседями поругать Меркель за то, что «напустила в Германию ислам».

Улучшаторы предлагают в конституцию внести

ещё и девиз России. Что-то очень скрепное и величественное Ну там типа «Мертвое умереть не может» или что-такое же. На самом деле девиз уже есть. И не один. Много их. На выбор: «Нас там нет». «Русские своих не бросают». «Мы вас рожать не заставляли». «Времени на раскачку нет». «Но вы держитесь». Универсальные «Если бы у бабушки был...» или «От мертвого осла вам уши». 'Цап-царап' опять же... 'В любом военторге можно купить'. Вы, главное, решите, что девиз край нам нужен, а с ним самим проблем как раз нет.

Александр Генис:'Если у раннего Сорокина

Александр Генис:'Если у раннего Сорокина центральной метафорой была очередь, то у зрелого Сорокина – метель. Вечная и безразличная, она мешает найти дорогу, не позволяя ни добраться до места назначения, ни вернуться домой. В этом адский кошмар отрицательной вечности: время идет, но ничего не меняется. 'Метель' описывает движение без перемещения. Отчужденное снегом пространство в конечном счете оказывается и впрямь чужим. Не зря 'Метель' кончается по-китайски, когда новый хозяин жизни въезжает в финал на трехэтажном коне. Вместе с другими шедеврами, вроде 'Дня опричника', книги Сорокина принадлежат перу (по его же выражению) политического, как Оруэлл, писателя. Но мне кажется, что Сорокин играет в XXI веке ту же роль, что Солженицын в XX. Как бы разительно ни отличались эти авторы, у обоих одно дело – вскрывать суть режима, невыносимого для своих и опасного для чужих. Именно политическая составляющая сорокинского письма привела к обрадовавшему меня финишу: 'Супер-НОС' достался за 'Метель' Владимиру Сорокину, а русский Нью-Йорк заявил о своем праве на законное место в отечественном литературном процессе.

Остроумцы изощряются: «Царскосельскийполицей

Остроумцы изощряются: «Царскосельскийполицей». «Ай да сукин ФСИН!» Ну и, конечно: «Пушкин – наше ФСИН!» Побродяттеперь по аллеям иные смуглые отроки.

Ну вот вы пишете, что