Русская жизнь-цитаты-февраль 2020

мне, тяжелехонько» — «I feel so horrible! Life is so hard!». Но ок, именно за этим Черняков и придумывает очередную свою рамку, объясняющую, при чем тут мы и зачем мы смотрим на толпу фальшивых новгородцев в бутафорских костюмах. Хватает одного короткого видеопролога: Садко, Волхова и Любава — это обтерханный айтишник в свитере, заскучавшая бизнес-леди и девушка, которую беспрерывно бросают мужики, все они пришли сыграть в свое «Шоу Трумэна» или «Игру». Айтишник любит книжки по истории, начитался в интернете ерунды про былины и русские архетипы, и хочет ненадолго почувствовать себя удачником (и не забывать свои корни), вокруг его фантазии в результате и разыгрывается дорогостоящий аттракцион, а девушек туда засасывает за компанию — ну и поехали, давайте сыграем в «Садко» за ваши же деньги. Удивительно, но эту простую конструкцию не раздавливает многотонный сюжет. И более того, с ней практически не спорит музыка. И, как мы с удивлением обнаруживаем в финале, все срабатывает не только в сказочном нарративе, но и во внешнем контуре, и каждый получает то, за чем пришел. Менеджер сыграл в героя, даже с избытком (настолько, что сеанс давно закончен, а он все не может успокоиться). Волхова хотела интрижку и «утонуть в любви» — не то слово как получилось. А Любава как раз не хотела игр, а хотела психодрамы, точнее, сказкотерапии, и получила ровно ее — проработала проблему и впервые в жизни удержала мужчину. Расстановки по Проппу, живая музыка, профессионалы с опытом работы в Большом театре. И главное, все остальные тоже получили что хотели. Те, кто любят Чернякова — невероятно удачную, моментально узнаваемую работу в предлагаемых обстоятельствах. Любители посмотреть на люстру — старину и богачество, причем сразу три тонны на лопате — и костюмы, и бороды, и Васнецова, и Коровина, и Рериха, все лучшее, любимое и только для вас. А те, кто мечтают о «срединном пути» между режиссерской оперой и традицией, могли увидеть и его — где и традиция, и издевка над ней, и нежная любовь, где все фальшивое и картонное, и тем не менее подлинное. Кто-то написал, что эта опера - гимн бутафорскому цеху, и это правда (особенно в великой сцене Подводного царства), но расширительно это и гимн опере вообще — странному месту, где граждане в фальшивых бородах посреди ненастоящего дворца поют нечеловеческими голосами сложнейшие партии, и должны не просто убедить себя и нас, что они в сказке, но и помочь музыке, пленнице этого сказочного царства. И главное — как-то сделать так, чтобы посреди этого цирка с конями, медузами и морскими коньками откуда-то взялись эмоции, слезы и подлинные чувства. И я мало знаю режиссеров, которые помогают им в этом так, как это делает Черняков.

Путин все-таки подписал указ о

Суркове. С опозданием примерно на восемь лет он ушел с госслужбы. В последний раз его таланты были востребованы, когда Медведев затевал 'Вперед, Россия', 'модернизацию' и 'Россию будущего'. Сейчас его уход совершенно логичен: всякая 'политика' (в том смысле, в каком она понималась внутри системы) кончилась полностью. Система достроена и теперь должна просто исполнять одну и ту же мелодию, а Путин будет крутить ручку этой шарманки. Никаких сложных конструкций в 'политическом поле' больше не требуется. Скоро все забудут, что вообще был такой феномен (примерно, так случилось с Лужковым). И только политические историки будут иногда вспоминать про времена формулировки 'суверенной демократии'

Режим понял, что перегнул палку

с делом «Сети», и решил компенсировать перегиб мягким приговором по делу Баршая. Права во всем этом нет ни на йоту, есть только понятие политической целесообразности. Право в стране вообще втоптано в грязь и в этом смысле режим рано или поздно столкнётся с последствиями своих собственных действий. Путин может прописать в Конституции хоть десять неприкосновенностей для экс-президентов, но когда он лишится политической власти, на эту запись новая власть наплюет и разотрет ее. Точно так же как сейчас делает это власть нынешняя.

Запад может двумя легкими движениями

уничтожить экономику путинской России: объявив эмбарго на российские углеводороды и отключив Россию от международной межбанковской системы платежей SWIFT. Пока никаких намеков даже на наличие подобных мыслей у лидеров западного мира не просматривается, Путин может продолжать спокойно гулять по мировому буфету и единственной сферой, где он получает достойный отпор, является спорт. Борцы с допингом честно делают свою работу и спокойно и методично лишают медалей российских олимпийцев, превращая сочинскую олимпиаду из путинского триумфа в путинский позор.

Теперь Сечин при Путине официально,

юридически - смотрящий за краденым имуществом.

Согласен, что кремлевские платить не