когда нужно найти alien среди людей. Идешь по улице и подозреваешь каждого. А они подозревают тебя. А ты и правда всякую минуту можешь им стать и даже не узнаешь об этом.
Арво Пярт: «Этот крошечный коронавирус
болезненно показал нам, что человечество – это единый организм, и существование человека возможно только по отношению к другим жив…ым существам. Понятие «отношения» следует понимать как максиму, как способность любить. Хотя это действительно высокий стандарт, может быть, даже слишком высокий для человека. Наша нынешняя ситуация парадоксальна: с одной стороны, это означает изоляцию, с другой – приближает нас друг к другу. Изолируя себя, мы должны быть в состоянии – мы даже вынуждены – ценить наши отношения в небольшом кругу и стремиться к ним. Все это мы должны изучить, прежде чем ожидать или даже требовать любви и справедливости от всего мира. В некотором смысле, коронавирус отправил нас всех обратно в первый класс. Только пройдя этот тест, мы можем начать думать о следующих шагах. Это очень долгий процесс».
Тяжелее всего приходится наёмным работникам
малого бизнеса, которых бизнес уволил в никуда. Одиноким матерям в съёмных квартирах на окраинах городов. Старикам с болезнями, которые перестали лечить. Им всем реально грозят голод, холод и смерть. А бизнес, если он жил три года хотя бы, знает, кому что предложить по-минимуму, с кого трясти долги, где перезанять, чтобы хотя бы прокормить домашних. Тяжело, конечно, но всё же не они сейчас главные жертвы. Просто бизнес привык громко кричать, продавая. И теперь использует эти навыки для выживания. Но есть миллионы более страшных, но безмолвных пока жертв.
Когда пропев и проплясав, Вы
время чьё-то сократили. 'СПАСИ МЕНЯ! '— шепнёте вы, Но я уже вам не спаситель. Я умер, я лежу в мешке… *Посвящено всем безвременно погибшим медикам в борьбе с эпидемией Эти стихи Sharaf Domini выложил на своей странице в Фейсбук Василий Липилин, фельдшер скорой помощи. Через неделю, 8 апреля он скончался в реанимации 2-й клинической больницы Борисова. Ему было всего 50 лет. Ещё
Именно ей (корпорации, а не государству) была адресована, двадцатилетие напролет, наша «лояльность»
Именно ей (корпорации, а не государству) была адресована, двадцатилетие напролет, наша «лояльность». Вот только за тучными коровами вдруг пришли тощие, а впереди, в точности по Гейне, просматривается отсутствие мяса, и вассалы начали озираться в тревожном недоумении: что за дела? где, собственно, калории? Эй, начальство, мы так не договаривались! Но договариваться с этой корпорацией — мертвому припарки. Феодалам, разжиревшим на нашей двадцатилетней покорности, уже и в голову не приходит, что они нам что-то должны и чем-то ограничены в своей власти. Эта часть мозга у них атрофировалась. Выпороть могут (эта обратная связь налажена хорошо) — вот и весь ассортимент. Недовольно бормотать в интернете нам пока еще разрешается. Но вот строить из себя европейцев, недовольных качеством менеджмента, — пожалуй, поздновато.
Как же ты завелся, маршал
пропаганды! Маршал, “не понимающий, кто раскручивает Дудя”. А Дудя никто не раскручивает. Раскручивают тебя. Потому что тебе нужны деньги. Потому что тебе нужна слава. Потому что ты жадный. Чтоб твои слова прозвучали, должна сработать огромная команда, с гигантским количеством камер студий, света, редакторов и так далее. А нам ничего этого не нужно. Мы просто разговариваем с людьми. Собираем просмотры вместо славы. Потому что люди хотят нас смотреть . У тебя нет ни единого шанса против меня без этой машины, которая работает на тебя и тратит на тебя наши же деньги. А ты даже не в состоянии связать даже двух слов. Ты не в состоянии найти реальных аргументов. Что ты мне ответил? Что я псхически больной, что у меня синдрому Туретта? Подумать только — какое презрение к больным людям. По-твоему, больные — это уроды, не достойные внимания? Даже предложил оплатить мое лечение. Оплати лечение Анне Шафран, она пять дней в неделю сидит к тебе левой щекой.
Российские власти работают в привычной
для себя бюрократической, полицейской логике - 'держать и не пущать'; пытаются под шумок эпидемии устроить в Москве цифровой концлагерь по китайскому образцу. Но то, что работает в Китае, в России приводит только к еще большему бардаку и помогает распространению эпидемии. Германский опыт показал, что эффективна не полицейщина, а политика, сохраняющая максимум свободы для горожан в условиях необходимых разумно-достаточных ограничений.
Ну уж казалось бы: всё,