Русская жизнь-цитаты 7-14.07.2022

Facebook,"Я честно посмотрела внимательно новую Масяню. Два раза. Честь и хвала создателям: наконец сделан антивоенный художественный масс-продукт для целевой Z-аудитории, есть мааленький шанс , что до кого-то дойдет… НО… Простите, я в упор не понимаю, над чем рыдает просвещенная российская антивоенная публика, когда ровно это мы видим ежедневно не в мультике, а в реальности? Что в ""Масяне"" производит такой катарсический эффект после подвалов Киева, моста в Ирпене, улиц Бучи? Мне показалась куда более общественно важной предыдущая Масяня, где они прячут украинца Лохматого от войны, а войну от него и где героическая Масяня выбирает не быть пассивной жертвой обстоятельств, а идет на  Путина.  Как говорит моя младшая дочь: “Я когда была маленькая, мечтала быть героем и всё думала, вдруг именно я придумаю, как избавиться Путина и сражусь с ним”.  Я всегда за поступок, пусть даже воображаемый детский или мультяшный.    Сейчас же меня искренне удивляет (внимание! использован глагол “удивлять”: не “возмущаться”, “осуждать” или “обличать”, глагол “удивлять” не имеет  оценочного семантического компонента , он описывает зазор между представлением и реальностью)  — так вот, меня удивляет overreaction тех кто видел те же военные кадры, что и я.  Кто видел велосипедиста на обочине, изнасилованных и замученных, кто видел массовые захоронения, кто смотрел репортажи из киевского метро….Допускаю, что европейский контекст иной. Что мы с первых недель войны видели и видим не в новостях, а на улицах наших городов и в наших домах, школах, магазинах множествох людей только что выбравшихся из подвалов и из-под обстрелов,  которые этого не скрывают, что почти в каждое классе есть новенькие, что новостная и медиа-повестка заполнена свидетельствами о зверствах российской армии.  Но всё же информационное антивоенное пространство едино.  Позавчера и вчера в моем русскоязычном сегменте ленты фб (если не считать “защитников” Бродского от меня) была одна Масяня.  В тот же день, что она вышла,  был обстрелян город Часов Яр — третьи сутки разбирают завалы. Сначала жертв было 8, потом 22, потом 34, сейчас 48. Русские убили украинцев. Не мульт-персонажей, не Масяню — это были ЖИВЫЕ люди, наши современники, которые уже НИКОГДА такими не будут. Но лента рыдает над Масяней. Возможно, в этом великая сила искусства и я просто чего-то не ловлю. Но мне кажется, что отчасти причина такой бурной реакции в том, что тут снова  про «свое» и «наше».  Ведь не может же быть, что все антивоенно настроенные, скажем, москвичи с первого дня войны уже тысячу раз не поставили себя на место киевлян, харьковчан или одесситов, что не представили памятник Пушкина в мешках с песком, а себя на станции метро “Маяковская”  под взрывы на Тверской? Не просыпались в холодном поту?  Уж не говоря про крайне (на мой взгляд) неудачный ход с китайцами. Почему нельзя было сочинить какую-то страну -- ну ту же Фашистскую Федерацию, если пользоваться лобовыми приемами?Никому не пришло в голову поговорить с живыми китайцами ? Или дороги только собственные  чувства и беречь нужно именно их? Вечная привычка к местоимениям далекого третьего лица вместо воображаемого второго. Не люди, а каке-то там далекие “они”. Ровно тот же механизм прекрасно усвоила и пропаганда — какие-то там “они”, страшные украинцы, бандеровцы и тп. При этом в мультфильме “русские фашисты” звучит из уст китайца как пример абсурднейшего обвинения. Это в июле 2022… Повторю, я восхищена поступком Куваева как художественным и гражданским актом антивоенной пропаганды среди оболваненных. Но чтоб , живя четверть года с чудовищным насилием в прямом эфире, плакать не над этой кошмарной ежедневной реальностью, а над мульт-сном? Или это всё тот же московский театральный синдром? Когда сильные эмоции слишком страшны и искусство дает альтернативный выход? Не понимаю. (Внимание: семантика глагола “понимать” не включает оценочного компонента) Понимаю другое — что сейчас снова вызову новую волну обвинений и обид Привычка оскорбляться вошла в русскоязычное сообщество плотно и незаметно и шла параллельно с ужесточением УК.  Собственно, вся история тоталитаризма показывает параллельное зеркальное развитие общества как зоны.  Умение читать закономерно тоже развивается в обратном направлении. Коммуникация всё больше приближается к животному миру — по опорным сигналам опознавать “своих”, а по триггерам атаковать. Никакого содержательного разговора, а тем более, рефлексии ждать в социальных сетях по-русски сейчас не приходится. Ату или Айда. Хватит и первой буквы кириллицы даже для тех, кто принципиально не пользуется последней латинского. “Литература без критики, всё равно, что улица без фонарей — там может произойти любой разбой” — писал Маршак. В обществе тем более. Он и происходит. К сожалению, далеко не только среди путинской его части.  Чего ты удивляешься? Не сама ли на днях писала «Заметила, что у  «хороших» русских из-за внешнего давления тоталитаризма, которому надо сопротивляться, атрофировалась способность к критическому осмыслению всего своего и любимого. Любой критический текст читается как личное обвинение/атака/предательство/ угроза и тп.” Так в основном и читают. В генезис собственных реакций (как верно сформулировала моя подруга) заглянуть трудно и неприятно, а то и вовсе невозможно без длинной психотерапевтической работы и дерашинизации, которая, конечно, наступит рано или поздно для всех. Собственно безусловная поддержка «своих” вне зависимости от поведения и поступков --характерный признак социальной организации животного мира (стая, стадо, прайд и тп), а среди людей считается высшей добродетелью именно на зоне и на войне. А то, что характерно для тюрьмы, зоны, сект, закрытых сообществ, преследуемых меньшинств конечно, особенно обостряется в военное время. “Своих не бросаем” — как лозунг как замена этики очень роднит обе части расколотого войной и Путиным российского общества по обе стороны всех границ. Многие оплакивают солидарность. Точнее, ее отсутствие. Увы. Про солидарность на уровне общества всё стало понятно в ковид — право плевать на ближнего своего (в обоих смыслах) с возможно смертельным исходом  стало олицетворением свободолюбия. Об этом  уже не раз говорилось.  И тем не менее, именно на личном уровне всё остается — и дружба, и любовь, и поддержка делом, а не словом. Просто это никак не встроено в общественный договор, на котором крупными буквами написано любимое (пост)советское “Никто никому ничего не должен”. А все многочисленные исключения именно как исключения подаются “я его по-человечески понимаю”. Как будто, можно понимать другого как-то еще.  В комментариях к одному из моих постов замечательно написала Katia Pitel “ И еще, я думаю, очень важно говорить правду. Это владыка Антоний Сурожский писал про веру, но это верно для многих вещей. Не надо бояться, что от правды и честного, не отводя глаз, взгляда что-нибудь дорогое и важное рассыплется. Рассыплется и исчезнет то, что ""дрянь и гадость"", а то, что нужно, останется.”",Facebook,https://www.facebook.com/katia.margolis/posts/pfbid02mUCC2Hr9hbtABMhYNJdUTCKfxj6CiSqJHMr6Qimrg7T21jMDC6ZeXFcwCjo3bEhql,2022-07-14 02:35:42 -0400