Русская жизнь-цитаты 7-14.07.2022

Facebook,"ROAR: Данил Фокин  ПРОПАГАНДИСТСКИЙ ВОЕННЫЙ ЛЕКСИКОН — СМЕЩЕНИЕ ЯЗЫКОВЫХ НОРМ =============================================== Нападение России на Украину 24 февраля является не только нарушением международного права и суверенитета другой страны, но и свидетельством краха фундаментальных функций языка как средства организации, коммуникации, инструмента дипломатии и договора. Начавшаяся война повергла в шок миллионы людей по всему миру. Они столкнулись с бессилием языка, с невозможностью описать и выразить доступными способами чувства от произошедшего. Оказалось, что слов недостаточно, что слова не способны исчерпать глубокие переживания, которые возникли на руинах языка-договора, языка разума. Джерри Фодор утверждал (https://iep.utm.edu/lot-hypo/), что язык — это в первую очередь инструмент выражения мыслей, способ мышления. Мозг при помощи языка стабилизирует мыслительную деятельность, объясняет и анализирует; язык тем самым служит своего рода «спасительным островом», балансиром. Без языка человеческий вид вряд ли был бы способен организовать развивающееся общество с прочными социальными связями, передавать опыт и культурное наследие поколениям, что привело бы к доминированию животных инстинктов и низших потребностей просто ввиду отсутствия эффективных средств общественной организации. К таким инстинктам относится среди прочего жажда человекоубийства. Язык, а вовсе не ядерное оружие, — эволюционный механизм сдерживания, который предназначен для кооперации и сосуществования. 24 февраля было бы неверно считать точкой отсчета изменений русского языка, это скорее апогей. Развернутая в последние годы (если не десятилетия) пропаганда стала символом лингвистической деградации, и происходила она нарастающими темпами. Деградация заключается и в подмене понятий, и в искажении смыслов, и в языковой манипуляции; а вскоре после начала войны происходит даже трансформация основ правописания в русском языке — замена кириллической З на латинскую Z, символ «операции» в Украине. Такие замены произошли как в названиях некоторых региональных изданий и газет, так и в телеграм-канале Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций («КуZбасc», «[РоскомнадZор](https://7x7-journal.ru/.../devyatyj-den-voennyh-dejstvij...)», «[Zабайкалье](https://www.chita.ru/news/172837/)»). Помимо этого, поражает уровень языковой агрессии невиданных прежде масштабов. «Нацизм», «денацификация», «геноцид», «истребление», «каратели», «нацистские боевики», «пожирание своих детей» (в ходе революции) и «антинародная хунта» ([2014](https://www.youtube.com/watch?v=EwC6eXkF6fw), [2016](https://www.youtube.com/watch?v=VmcQOe3elfU), [2018](https://www.youtube.com/watch?v=LkXNZDKV3rE), [2022](https://www.youtube.com/watch?v=UGSpgjt44Vw)) — вся эта черноокрашенная, ужасная и бесчеловечная риторика обрушивалась в течение 10 лет на слушателей государственных телеканалов. Мало кто из них, к сожалению, критически осмысляет получаемую информацию. Если попытаться понять причину столь вопиющей языковой жестокости и ненавистнической лингвистической провокации, то выявятся две цели. В принципе, они лежат на поверхности. В первую очередь это очевидное разжигание ненависти и вражды (статья 282 УК РФ); это пробуждение в людях «слепой ярости», в которой человек часто не способен контролировать свои поступки. У большинства жителей мира понятия «нацизм» и «геноцид» резко негативно окрашены. Они обладают целым комплексом негативных ассоциаций, которые вызывают в сознании бесчеловечные картины преступлений фашизма. Для жителей России «нацизм» и «геноцид» — это особенно болезненные темы по известным причинам. Вторая мировая война пришла практически в каждый дом и в каждую семью. Бесцеремонная манипуляция этими понятиями может быть нацелена только на воскрешение в сознании картин Второй мировой войны, служить триггером для негативных ассоциаций и воспоминаний об ужасающих свидетельствах, с ней связанных. Мы склонны сильнее [реагировать](https://www.frontiersin.org/.../10.../fpsyg.2015.00444/full) на эмоционально окрашенные понятия, но вместе с ними в сознание проникает и отравляющий контекст. В пропаганде происходит подмена антагониста. «Мировое зло» — это уже не нацистская Германия, а Украина. И все сопутствующие контексты и репрезентации выстраиваются вокруг «нацистской Украины». Преступления фашизма изучаются в школах и университетах России, его ужасы описаны во множестве книг и воспоминаний свидетелей. К сожалению, участников Второй мировой осталось немного. Поэтому мы (как в России, так и за рубежом) сталкиваемся с тысячами «индивидуальных» представлений о нацизме. Эти представления различаются в зависимости от начитанности и глубины изучения вопроса, но сходятся в одном: нацизм — бесчеловечен, беспощаден, ужасающ. Пропаганда, взывая к таким картинам, а вместе с ними к коллективной памяти, ввергает людей в ужас. Аудитория российских политических и новостных программ не перепроверяет понятия из телевизора в поисках истинного значения слов, и у нее создается искаженная картина происходящего в Украине. Как следствие, многие убеждены в правильности и необходимости военных действий, так как они направлены на уничтожение «нацистов». Пропаганда — это внушение и давление, действующее на тех, кто не способен к критическому взгляду на мир. Вторая цель, которая является отчасти следствием первой, — поддержание страха и подавленности населения. Такой язык устрашает и пугает. Примеры последних годов: «каратели», «националисты», «правый сектор» ([2014](https://www.youtube.com/watch?v=EwC6eXkF6fw)), «нацистские боевики», «они не государство», «саморадикализация», «режим зверствует» ([2016](https://www.youtube.com/watch?v=VmcQOe3elfU)); «издевательства», «геноцид», «кровавые преступления», «нацики», «антинародная хунта» ([2022](https://www.youtube.com/watch?v=UGSpgjt44Vw)), «мы будем брать всю Украину, полностью» ([2018](https://www.youtube.com/watch?v=LkXNZDKV3rE)). Это язык силы, власти и превосходства. Из [обращения](https://www.youtube.com/watch?v=UGSpgjt44Vw) Владимира Путина к украинским солдатам: *«Ваши отцы, деды и прадеды не для того сражались с нацистами, защищая нашу общую Родину, чтобы сегодняшние неонацисты захватили власть на Украине. Вы давали присягу на верность украинскому народу, а не антинародной хунте, которая грабит Украину и издевается над этим самым народом»*. В этом высказывании ярко прослеживаются манипуляция культурной памятью и памятью о Второй мировой войне, с одной стороны, и эмоционализированный жаргон — с другой. В 30–40-х годах ХХ века Виктор Клемперер [писал](http://almenda.org/.../2015/03/klemperer_viktor_lti_ya): «Язык Третьего рейха стремится лишить человека его индивидуальности, оглушить его как личность, превратить его в безмозглую и безвольную единицу стада, которое подхлестывают и гонят в определенном направлении. Это язык массового фанатизма». Именно на «оглушение» аудитории и отравление здравомыслия нацелена сейчас риторика российской государственной пропаганды. Помимо прочего, все эти понятия находятся за пределами активного лексикона большинства носителей русского языка ([частотность](http://dict.ruslang.ru/freq.php?act=showabc&dic=freq_alf&title=%C0%EB%F4%E0%E2%E8%F2%ED%FB%E9%20%F1%EF%E8%F1%EE%EA%20%EB%E5%EC%EC) слова «нацизм» = 2,3/млн, «хунта» = 1,3/млн, а вот слова «мир» = 714/млн). Также они лежат за пределами повседневного языкового кода носителей, который используется для коммуникации в разных обстоятельствах и разных местах. Бесконечное повторение этих слов, словно мантры войне, укореняются в сознании. Рано или поздно они становятся активными единицами лексикона носителя, что меняет его ментальный словарь. Более того, подобная риторика используется для демонстрации «силы» и «мощи» государства, формируя в носителе языка уверенность в безопасности и защищенности. Вместе с тем, по причине отсутствия [используемых](https://republic.ru/posts/103577) пропагандой понятий в активном лексиконе, человек [подавляется](https://dpiy1t0nlwafj.cloudfront.net/.../kak-planirovali.../) этим натиском, будучи не в состоянии установить этимологию сложных понятий и контексты их употребления. Остается только полагаться на имеющийся опыт, который зависит от многих факторов: широты и глубины знаний, образованности, личного отношения к происходящему и семейной истории. От этого будет зависеть, например, сможет ли носитель перенести свои знания о военной хунте в [Мьянме](https://www.reuters.com/.../myanmar-junta-ousted.../) на текущую ситуацию и установить, что украинская государственная система не имеет с ней ничего общего. Или, например, принять во внимание, что еврей вряд ли может стать нацистом. Частота использования вышеуказанных понятий резко возросла в последние годы, и многие слушатели-читатели уже знают эти ключевые слова и реагируют на них; дальновидный план российской государственной риторики — систематическое, градиентное увеличение языковой агрессии и интервенции предельно негативной лексики со всех возможных платформ. Как следствие, в России происходит формирование лингвистически созданного искусственного пространства, некой серой зоны, где находятся в заложниках убежденные в правильности войны, одурманенные и подавленные люди. И это пространство предельно напряжено и негативно заряжено, поскольку его обитатели способны начать выражать свою ярость, пользуясь лингвистическими инструментами, дарованными им пропагандой. Ключевые слова останутся прежними, риторика не изменится, но будет служить оправданием реальных агрессивных поступков. Человечество логоцентрично. Мы живем в пределах определенных языковых кодов и используем социально стратифицированный язык. Так, например, люди в больших городах в большинстве своем говорят на языке, не идентичном языку малых городов, ученые и преподаватели университетов говорят не на том же языке, что его необразованные носители. Но сейчас происходит расщепление устоявшихся индивидуальных языковых норм, интервенция чуждых для повседневной речи понятий. Агрессивное внедрение инородных в своей основе, культурно и эмоционально негативно детерминированных понятий создает дисбаланс. Разрушается привычная языковая схема, и, так как носителю нужно обрести успокоение в «языке как средстве мышления», ненавистнические понятия интегрируются в обыденную речь, теряя тем самым свое культурное, историческое и этимологическое значение для носителя. Вероятно, это является одной из причин [удаления](https://zona.media/article/2022/04/23/enlightenment) из российских учебников истории любых упоминаний об Украине. Обобщая, стоит с прискорбием признать, что не только война, невиданный экономический кризис и возрастающая изоляция русской культуры навсегда изменят российское общество и наложат на него свой отпечаток. Изменится и язык, в который из-за беспрецедентного пропагандистского антиукраинского вброса войдут искаженные и переиначенные понятия. Они укоренятся в сознании людей. А после войны вместе с ними укоренятся и обновленные негативные коннотации. Это еще одна катастрофа, которая настигнет носителей русского языка, неспособных противостоять этому вбросу.",Facebook,https://www.facebook.com/snorapp/posts/pfbid0qQ1K9oqz2rketuFmHZj6UrUZMjtytvPftLCiiyfZtrf5rWWScabTJqP4BRDruq1Kl,2022-07-12 04:52:20 -0400