Русская жизнь-цитаты 21-31.12.2023

Великая релятивизация. Война в разбившемся зеркале - Carnegie Endowment for International Peace,"Стабилизация зла Снижение интенсивности боевых действий уменьшает вес аргументов тех, кто призывает сделать решающее усилие, чтобы остановить агрессию. Агрессия словно бы остановилась сама собой.  Путину хватает людей лишь на локальные, почти не двигающие фронт наступления, но и Украина тоже теперь скорее обороняется. В Москве не хотят мобилизации, здесь просто надеются, что у Украины солдаты для обороны кончатся быстрее, и тогда у России их хватит для наступления.  Путин буквально расцвел, когда выяснилось, что неудачное начало совершенно не означает неудачного конца. Инициированный им акт уничтожения достигнутого, разрушения собственноручно выпестованной стабильности окончился новой стабилизацией, созданием нового баланса на обломках прежнего. В этом балансе представлены те же группы, но в других пропорциях, есть новички и невозвратные потери, но он держится. Ответ на вопрос о том, сколько еще сможет воевать Россия, отодвинулся в область крайней неопределенности. Сколько надо, столько и сможет.  Можно считать российскую экономику перегретой военными расходами, страдающей от высокой инфляции и технологического дефицита, с рекордно высокой ставкой ЦБ. Но даже в этом случае никто не вспоминает грозно звучавшие «санкции из ада». Блокировка вывода денег на иностранные счета и биржи спровоцировала бум внутренних инвестиций: просто держать их на счетах во время чрезвычайных военных налогов рискованно. Военное бюджетное и частное инвестирование дало экономический рост 3,5% в нынешнем году, а в обрабатывающей промышленности — 7,4%, попутно сгладив неравенство между бедными и богатыми регионами.  Пока уехавшие от войны граждане мучились с открытием счетов, структура санкций позволила России заработать лишние $200 млрд на продаже газа в Европу. А российская нефть, покинув, пусть и с дисконтом, российский порт на незастрахованном танкере компании-посредника, становится мировой и оплачивается в том числе и западным потребителем. Ответ на мучивший всех вопрос, совместима ли привычная жизнь с войной, оказался положительным — и в России, и в мире.  Моральный шок, который испытали граждане западных стран при виде разрушенных городов европейского, пусть даже восточно-европейского вида, не захватил более удаленные от Европы общества. Для них погибшие украинцы, как для западного обывателя погибшие афганцы — относительно дальние жертвы. Санкции не стали всеобщими. Сокрушительное и массовое применение вторичных санкций по отношению к третьим странам будет выглядеть как экономическая война Запада против развивающегося мира, а это немыслимо.  Сравнительно низкая интенсивность войны и будущее возвращение Путина с высоким процентом поддержки на президентский пост делают неизбежным долгое соседство с новой, ухудшенной версией России. Возвращается идея, что с Россией придется иметь дело, какой бы она ни была, а вместе с ней будущая легитимация воюющей диктатуры через международные контакты не только на Востоке, но и на Западе.  Если такие контакты с Западом возобновятся, то санкции на фоне доходов российской казны от международной торговли начинают выглядеть наказанием граждан и попросту тех, до кого смогли дотянуться. Хотя даже в таких случаях принято, чтобы граждане страдали вместе с государством, но не вместо него. И никто не отвечает на проклятые вопросы: например, что будет, если лишенный техобслуживания пассажирский самолет потерпит в России катастрофу?",Великая релятивизация. Война в разбившемся зеркале - Carnegie Endowment for International Peace,https://storage.googleapis.com/crng/91316.html?fbclid=IwAR2GevG9Ga14dlP5VfXT0vy7e-93nWXSt3kD7qVKnmX7skA6BJwzmdqsOJQ,2023-12-23 05:02:36 -0500