Русская жизнь-цитаты 21-30.09.2024

И несмотря на то что Шарлемань и Эльза — жертвы Дракона, они спешат объяснить и оправдать его жестокость. Ужасно не только, что они все рабы, но и то, что они все приняли раз и навсегда такое положение вещей. Они не желают и не хотят ничего менять. И главная драма этой истории не только в том, что Дракон хочет съесть девушку, а в том, что все жители этого города уже перестали быть людьми; у них почти уничтожена душа, а вместе с ней и чувство собственного достоинства. Так Шварц заглянул в самую суть человека, низведенного террором до уровня счастливого и покорного раба. Но Шварц смотрел и в собственную душу, искалеченную годами сталинского террора. Прервав разговор о «Драконе», дадим слово самому Шварцу, который в своих дневниках в январе 1943 года, в то время, когда работал над пьесой, написал отчаянные и горькие слова: ЦИТАТА ИЗ ДНЕВНИКОВ ШВАРЦА «Бог поставил меня свидетелем многих бед. Видел я, как люди переставали быть людьми от страха. Видел, как погибали целые города. Видел, как убивали. Видел, как продавали. Видел, как ложь убила правду везде, даже в самой глубине человеческих душ. Лгали пьяные. Лгали в бреду. Лгали самим себе. Видел самое страшное — как люди научились забывать… Бог поставил меня свидетелем многих бед, но не дал мне силы. И поэтому я вышел из всех бед жизни. Но душа — искалечена. Я не боюсь смерти, но людей боюсь — вот в чем моя душевная болезнь. А кто стал бояться людей, тот уже не судья им и даже не свидетель в том Суде, который все же будет когда-нибудь. Когда начнется суд, бедный трус подумает: с моим терпением и молчанием я соучастник, а не свидетель и не судья. Когда-то молчал, потому что мне грозит смерть, как же я смею кричать теперь? И все, что он мог рассказать, погибнет. Неужели все, что я могу рассказать, — погибнет? Нет, если я поставлю себя в один ряд и с виновными, и с обвинителями и не буду судить и не буду свидетельствовать за или против, а вспоминать и, сдерживая трепет и страх, — говорить». Как возможно было написать произведение о терроре, находясь внутри террора? Создание пьесы «Дракон» в 1944 году — поступок такой же храбрости, как поступок разведчика, который, будучи в глубоком тылу, передает на волю самую опасную информацию.

  Жизнь в эпоху Дракона. Как возможно написать произведение о терроре, находясь внутри террора? Опыт гения — Евгения Шварца — Горби журнал :: Gorby.media

September 29, 2024 02:13

Alexander Hotz - Сиротский дом. (Выживет ли русская культура? “Бог... | Facebook