Русская жизнь-цитаты 14-21.03.2022

Telegram: Contact @krasillive,"Красильщик Мы должны признать: мы провалились как нация. Русская версия моей колонки в The New York Times  На прошлой неделе написал текст, стер, потом написал опять, а потом подумал, что я его хочу опубликовать на английском языке — и написал на дурачка в The New York Times. Дальше текст прошел три редактуры, сильно изменился и адаптировался для нероссийского читателя. Ссылка на текст есть в сториз, а я хочу опубликовать русскоязычный вариант — тоже далеко не первый из написанных. Он довольно пафосный, но я не очень понимаю, как про такие вещи писать по-другому. Огромное спасибо Косте Бенюмову и Юле Йоффе, они сами знают, за что.  «Соня, просыпайся, началась война» — первая фраза, которую я произнес утром 24 февраля. Накануне вечером я опубликовал пост в инстаграме, который назывался «Что вам мешает завтра же купить билет в один конец?» — о том, какую точку невозврата мы должны пройти, чтобы разорвать связи с нашей страной. Еще тогда я не верил, что война возможна. Я ошибался.  В войну в Москве не верил почти никто. Хотя сейчас уже понятно, что мы приближались к ней как минимум десять лет. Смотрели ли мы на происходящее молча, соглашались ли с этим? Нет.  Когда в 2011 году Медведев объявил своим преемником Путина, сотни тысяч человек вышли на улицы городов в знак несогласия. Мы ходили наблюдателями на выборы, чтобы наши голоса не украли, как это делали много раз до и после. Ответ? Набор репрессивных законов, уничтожение СМИ и контроль интернета.  Когда в 2014-м Россия аннексировала Крым и неофициально вторглась на Донбасс, мы выходили на антивоенные митинги. Ответ? Еще большее ущемление прав, очередное уничтожение независимых СМИ, введение законов об иноагентах и нежелательных организациях.  Когда в 2021 году Алексея Навального арестовали, мы опять протестовали: держите экстремистов, иноагентов, закрытие Мемориала. А суд в колонии прямо сейчас приговаривает Навального к очередному сроку.  Десять лет мы живем с ощущением, что что бы мы ни делали, через месяц будет хуже. Чтобы не сойти с ума, мы научились жить в параллельных мирах: в одном расцветает культура, городская жизнь и городские сервисы. В другом идут аресты, суды и деградация. Выражением «тут рестик, там арестик» — это та жизнь, в которой мы жили до 24 февраля.  Сейчас, когда весь мир считает россиян преступной нацией, мне, как и тысячам других, хочется выйти и сказать: я делал все, что мог. Причем тут я? Но это будет неправда. Я действительно сделал многое. Но у меня не получилось. Как не получилось и у всех других россиян, которые все эти десять лет были открыто или скрытно несогласны с происходящим. Мы все провалились — от тех, кто открывал европейские кафе и строил честные бизнесы в коррумпированной стране до тех, кто открыто, героически и до конца боролся с режимом. Мы все провалились. Мы провалились как нация. Мы не смогли предотвратить катастрофу.  Состояние, в котором находится сейчас российское общество, несогласное с войной — чудовищное. Мы проиграли. Мы не смогли остановить безумную и преступную войну. От нашей свободы не осталось ничего. Мы потеряли страну, которую знали — я сам пишу этот текст, находясь не в России. А оставшиеся в России россияне ухода Visa и Mastercard даже не могут заплатить за VPN, чтобы открыть заблокированные СМИ и получить доступ к свободному интернету.  Получается, что преступниками нас считает и наше государство, и весь остальной мир.  Мы не преступники, потому что мы не объявляли эту войну и не голосовали за тех, кто ее объявил. Мы даже не соучастники преступления, потому что мы не работали на государство, которое бомбит украинские города и более того — мы много раз открыто выступали против политики государства, несмотря на то, что эти выступления часто были опасны. Мы не преступники, но мы должны начать наш разговор об ответственности за случившееся.  Потому что я уверен, что случившееся — наша ответственность.",Telegram: Contact @krasillive,https://t.me/krasillive/73,2022-03-16 07:37:35 -0400