Русская жизнь-цитаты 1-7 июня 2024

Посмотрим на отношение к войне и протесты по этому поводу. Необязательно прямо публичные протесты, но политические действия против Путина и войны. Можно ли в текущей ситуации ждать массового низового движения? Нормально ли, что типичный гражданин, по меткому выражению Екатерины Шульман, тратит все свои силы на зажмуривание, старается жить свою жизнь, как будто за пределами его квартиры ничего не происходит?  Ну, давайте рассмотрим самый очевидный пример. Резня в Буче – пожалуй, что самое неоспоримое преступление вооружённых сил России в Украине. Из-за неоспоримости, из-за первобытных зверств, учинённых российскими военными в Киевской области, Буча стала отдельным политическим сюжетом. Каждый заметный спикер, кто его освещал, получил по уголовному делу, например, я. Оправдания российского государства на эту тему абсолютно смехотворны. Каждый человек с достаточно крепкими нервами, который умеет читать, слушать и смотреть видео, легко сложит полную и непротиворечивую картину того, что случилось в марте 22 года в городе на подступах к Киеву. Но о в теории, на практике же не происходит никакой конкуренции версий, на практике для абсолютного большинства россиян есть только два варианта поведения.  Первый – выслушайте официальную версию в исполнении Владимира Соловьёва и принимайте её как есть. Это безопасный путь, он не требует усилий и не влечёт последствий. Второй путь – усомниться в официальной ахинее, пойти читать независимые медиа и наполнить свою жизнь страданием, из которого нет выхода. Что будет делать человек, прочитавший хронику кровищи, пролитой российскими солдатами? Напишет об этом в соцсети, обсудит на работе в курилке, поспорит с таксистом, на митинг выйдет? За любое из этих действий грозит срок как за убийство с отягчающими. Знание правды не поможет воскресить погибших и прямо сейчас наказать военных преступников. Никакого позитивного исхода знание правды не предполагает, зато собственную жизнь гражданина знание этой правды может запросто сломать.  Лоялизм, аполитичность, конформизм – это способ адаптации к таким, как наш, режимам, способ спасти свою психику – просто не думать о том, что ты не можешь изменить, но что изменит твою жизнь только к худшему. Человек, живущий под собою не чуя страны, добровольно надевший шоры, производит не очень хорошее впечатление. Человек типа Оскара Кучеры, который, словно не слишком способный студент, пытается как можно ближе к тексту пересказать лекцию из телевизора – такой человек смотрится ещё хуже. Но так выглядят не вурдалаки, так выглядят люди, которые живут под властью вурдалаков и вынуждены под них мимикрировать. Людям это не нравится, их корёжит, ведь очень тяжело нести херню, когда ты знаешь, что это херня, но что поделать, такой инструмент выживания.  В сложившихся обстоятельствах глупо переживать, что недостаточно людей интересуются происходящим и тем более занимают актуальную позицию. В этих обстоятельствах изумительно то, что такие люди в принципе есть, что миллионы россиян в принципе слушают антивоенных спикеров, сотни тысяч пошли ставить подпись за Надеждина, десятки тысяч встали в бесконечную очередь к могиле Алексея Навального и идут туда до сих пор. Что люди собирают в лёгкую гигантские, даже по меркам более спокойных времён, суммы на поддержку жертв путинского государства. Спустя два года жесточайшего государственного давления, нулевой терпимости к любой точке зрения, отличной от официальной, в нашей стране всё ещё нужно фальсифицировать выборы, причём фальсифицировать как никогда прежде. Нужно зарезать всех кандидатов и просто рисовать результат, потому что даже в нынешней ужасной ситуации россиян, готовых к политическому действию, достаточно, чтобы на федеральных выборах любую табуретку вывести на второе место.  То есть, если бы наш режим был такой, как Иранский, с огромным давлением, контролем и репрессиями, но с честными выборами – мы бы в два счёта сформировали вторую после «Единой России» парламентскую партию. Российское гражданское общество показало себя не то что не пассивным, но фантастически устойчивым и несгибаемым. Как только люди видят, что шанс на успех отличен от нуля, они ломятся за этим шансом, как Том за Джерри, снося по дороге мебель и прошибая стены. Это происходит на третий год войны, когда вся окружающая действительность вроде бы не даёт ни единого шанса, когда кажется, что осталось только три варианта: либо уехать, либо подстроиться под методичку из телевизора, либо проводить дни, разглядывая потолок над кроватью.  В абсолютно фашизоидной обстановке, когда невозможно понять, откуда и за что прилетит, Россия антивоенная и антипутинская, что в данном случае синонимы, существует. При малейшей возможности она просыпается, тут же становится мощной политической силой, для борьбы с которой режим должен предпринимать нетривиальные усилия. На это стоит смотреть, как на чудо, а не расстраиваться из-за того, что большинство людей ведут себя так, как вообще-то людям и положено – стараются плыть по реке, не привлекая внимания голодных крокодилов.  Ещё в мирные времена мы говорили, что в России уровни развития общества и государства находятся в совершенно неестественной противофазе, грубо говоря, образованными и космополитичными городскими жителями правят деды из гаража, и спустя два года ситуация не поменялась. Большинство молчаливо принимает всё как есть? Принимает, правда, безо всякого энтузиазма, просто присоединяется к тому, что выглядит безопасно. Зато активное меньшинство у нас настолько большое, что при нынешнем режиме кажется, что такого быть не может. Более того, активное меньшинство не просто отказывается принимать происходящее, но при малейшей возможности действует. Получается, в нашем обществе нормальность настолько неискоренима, что даже сейчас её не удаётся раздавить, а значит, есть вполне обоснованная надежда: с концом этого режима мы так быстро к этой норме вернёмся, так быстро сбросим с себя путинизм, что покажется, будто бы его и не было никогда.